Bestiary.us

Я расскажу вам правду о вампирах
Посвящается
Анатолию Тимофеевичу Фоменко
и Дэну Брауну

История вампиров, не меньше чем история грифонов предалась тотальным искажениям. Современное вампироведение пытается вывести истоки знания об этих существах то от греческого бога Амфиароса, то от славянских «упырей», но потуги эти, скажем прямо, совершенно несостоятельны. Обыденное знание о вампирах ограничивается обычно теми их признаками, которыми наделил их Брэм Стокер и дальнейшей их разработкой в масс-культуре. Многие, очень многие упрекают Стокера за искажения и подтасовки, а иногда и за сокрытие правды о вампирах, а его «Дракулу» называют «бреднями сумашедшего ирландца» (выражение Анны Райс. Хотя, заметим, где была бы Анна Райс, если бы не Стокер в своё время).
На самом деле Стокер не сокрыл правду о вампирах, а открыл, но сделать это прямо он не мог, а загадал величайшую загадку будущим поколениям, загадку, которая откроется сейчас перед тобой, читатель.
Разумеется, что практически всё, что говорится прямым текстом в романе никоим образом не относится к вампирам, да и вампиры, в современном понимании этого слова весьма мало похожи на то, чем они первоначально являлись.
Центральным персонажем в романе является некий «граф Дракула».
Официальная историческая наука говорит о том, что имя «Дракула» появилось в романе достаточно случайно. Дело в том, что Стокер, зная, что поместит своего главного вампира в Трансильванию старался по мере сил и возможностей изучать историю этой земли для чего взял в публичной библиотеке в Уитби, где находился в то время, “Описание княжеств Валахии и Молдавии”, написанной Вильямом Вилкинсоном в 1820 г. В этой книге он наткнулся на упоминание о некоем воеводе Валахии по прозвищу Дракула (в книге написание было Drackula), который с переменным успехом сражался против турок. Несмотря на бедность сообщения, примечание к тексту гласило, что на местном наречии «Дракула» означало дьявол и это так понравилось Стокеру, что его анонимный на то время «Граф Вампир» стал «Графом Дракулой». Даже официальная наука признаёт, что Влад Цепеш никоим образом не мог быть прототипом Дракулы, так как, во-первых предания о Владе никогда не приписывали ему вампиризм, ни во время жизни ни после его смерти, а во-вторых — Стокер ничего не знал об этом воеводе, кроме одного предложения из вышеупомянутой книги.
Не нужно говорить, что «объяснение» имени "Дракула" не выдерживает никакой критики. Центрального персонажа не называют только потому, что в маленьком примечании не самой известной книги повествуется о правителе богом забытой земли, который, несколько столетий тому назад носил прозвище, которое на никому неизвестном наречии значило «дьявол». Так и не было. На самом деле Стокер искал подходящее имя, причём реальное историческое, чтобы апеллировать именно к нему в случае необходимости. Он искал имя, в котором мог бы зашифровать настоящее имя своего героя. Если взглянуть на имя Drackula как на анаграмму, то решение практически сразу находится. В имени Drackula содержатся два слова, — это Dark и Luca. Итак, Dark Luca, или по-русски Тёмный Лука. В романе мы не встретим подобного написания имени Дракула, так как настолько явно выказывать свои намерения Стокер, разумеется не стал бы. Нет сомнения, что речь идёт о евангелисте Луке, но кто имеется ввиду под выражением «Тёмный Лука»? Итак, наш герой скрывается среди авторов Евангелий, так как Стокер не выбрал бы имя «Лука» для указания на человека не писавшего Евангелие. Кроме того, нам ясно даётся понять, что именно в евангелии «Тёмного Луки» мы найдём, если не нашего главного вампира, то хотя бы дальнейший его след. Сам Лука был спутником Павла, и отсюда, возможно, нашего героя нужно искать среди противников «паулинизма», течения в раннем христианстве. Скажем сразу – не только. Стокер имел ввиду не столько идейного противника, сколько буквального, человека, который бы был противоположностью Луки. Отсюда можно набросать примерный портрет этого человека: он был близок иудейским кругам и, возможно, иудео-христианству, его Евангелие было первоначально написано на арамейском, его Евангелие должно сильно отличатся от повествования Луки, как в фактическом так и в идейном отношении, он должен был быть свидетелем всех описываемых событий, возможно даже особо приближённым к Иисусу. И сразу же становится понятным, кто и какое Евангелие имеется ввиду. Евангелие названное ещё во II веке «духовным», в отличие от трёх других «телесных», Евангелие названное Кальвином «ключом к остальным Евангелиям», Евангелие над которым на протяжении многих столетий ведутся баталии сотен учёных, Евангелие, которое при прочтении сразу бросается в глаза своей не похожестью на три остальные, прозванные в силу своей похожести «синоптическими» — это Евангелие от Иоанна.
Даже беглое ознакомление с Евангелиями позволяет выявить источник вампиризма. Это Иисус. Кроме этого становится сразу понятно, почему именно на Евангелие от Иоанна указывал Стокер.
Задумывался ли когда-нибудь читатель, почему в Евангелии от Иоанна нет одного из главнейших новозаветных событий – тайной вечери? Потому что тайная вечеря – измышление стремящееся скрыть истинный характер Иисусова учения. Ибо его настоящий характер выражен Иисусом в передаче Иоанна: «Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. 54 Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную…». Эти слова и есть исток и вампиризма и позднейших слухов и искажений его настоящего смысла. Смысл этого выражения был буквален, но трое остальных евангелистов сделали всё, чтобы питье крови Иисуса носило более символический характер. Для этого был измышлен нелепый обряд, который Иисус якобы передаёт своим ученикам и который несмотря даже на свой символический характер (причём наиболее ярко он выражен именно у Луки!) очень плохо соотносится с иудейским взглядом на подобные деяния. Иудеям нельзя есть крови (Втор. 12.23), а синоптики напирают на мессианство Иисуса, на то, что он пришёл не «нарушить закон, а исполнить». Тем не менее им же самим пришлось в дальнейшём всё более отходить от иудейского закона и всё более обнажать настоящее, не просто антииудейское, а и античеловеческое, как показала практика его применения, учение. Именно поэтому и появился в конце концов догмат о пресуществлении, т.е. о появлении в чаше для причащения настоящей крови Иисуса, но за невозможностью сохранить этот варварский ритуал, церковь объясняла его не как залог вечной жизни в этом мире, а на том свете.
Иоанн сам свидетельствует о том, что именно он являлся любимым учеником Иисуса, учеником, «который не умрёт» (Иоан. 21.20), а кто как не любимый ученик должен донести учение своего наставника свободным от всяческих искажений? Конечно Евангелие от Иоанна, в том виде, в котором оно дошло до нас, не является свободным от переработок церкви.
Несмотря на козни церкви, истинное учение Иисуса не было забыто жаждущими вечной жизни. Он не только не было забыто, но и сохранено. Иоанн, подозревая о противодействии церкви, написал тайное Евангелие, которое сохранилось в тайных обществах. Но и в традиционной истории перед нами то и дело возникают странные легенды и воззрения. В первую очередь это, конечно, легенда о собирании крови Иисуса Иосифом Аримафейским, широко вошедшая в легенды о Граале, тоже весьма недвусмысленно говорящей, зачем рыцарство искало чашу Иисуса. Не потому оно искало её, что Иисус пил якобы из неё на тайной вечере, пелена не застилала глаза рыцарству, а особенно её цвету – так называемым в официальной исторической науке «духовно-рыцарским орденам», — они страстно пытались найти её, ибо кровь Иисуса, источник вечной жизни, хранилась в этой чаше.
Вернёмся к Брэму Стокеру. Кроме подсказки в романе, где искать настоящего прародителя вампиров, в своих интервью Стокер высказывался ещё более прямолинейно. В интервью газете «Бритиш уикли», на вопрос «Существовала ли историческая основа у легенды о вампирах?», Стокер отвечал: «Эта основа покоилась, как мне представляется, на том, что человек может впасть в похожий на смерть транс и быть похороненным раньше времени. После этого тело может быть выкопано и человек может оказаться живым. Ужас, испытываемый этими людьми таков, что в своей невежественности они придумывают, что этот человек – вампир». Кажется не нужно напоминать читателю, кто в христианстве самый известный воскресший, после трёх дней в могиле, мертвец. Иисус.
Стокер, состоя в масонской ложе (посредством своей жены, связанной с Оскаром Уайльдом. Часто ошибочно считается, что Стокер состоял в ордене «Золотая Заря» Такого ордена нет.), давно наблюдал и даже участвовал в диких и варварских обычаях этого общества. Давно уже не надеясь разыскать чашу с кровью Иисуса, масоны пришли к заключению, что, опробовав как можно больше человеческой крови, можно в итоге подобраться к потомкам Иисуса, которые, по идее, должны носить те же свойства крови, что и у него. Но подобными опытами занимались в основном ближневосточные масонские ложи, где потомков Иисуса встретить было больше вероятности. Такие же свойства крови должны иметь и те, кто попробовал кровь Иисуса. В Британии, ещё со времён крестовых походов, культивировалась идея о бегстве Иосифа Аримафейского (который судя по всему и был Иоанном) в Британию, соответственно, количество попробовавших кровь Иисуса здесь, на острове, было несравненно больше. Изуверские обряды быстро опротивели Стокеру, который был, если и не живым воплощением гуманности, то находился неподалёку, а кроме того, он считал, что под подобными верованиями нет никакой основы. Но связанный клятвой молчания он ничего не мог предпринять. И тогда он затеял свой роман, роман всполошивший весь масонский мир и разрушивший брак Стокера, который был и так, мягко говоря, не слишком крепким. Масоны не сразу поняли какую игру затеял Стокер, так как роман писался в строгой секретности. Масоны, к их чести, не мстили Брэму, и к его смерти непричастны.