Финфолк — одни из самых ярких и оригинальных существ в традиции Шетландских и Оркнейских островов. Вероятнее всего, он произошёл от представлений скандинавских народов о финнах. У скандинавских переселенцев на Оркнейских и Шетландских островах фактически не было контактов с саамскими народами, но сами представления они перевезли с собой, как и весь нематериальный фольклорный багаж. Это привело к тому, что финны, которых уже нельзя было сопоставить с реальными людьми, стали существами сумеречной зоны между миром людей и миром сверхъестественных существ, а на Оркнейских островах приобрели рыбьи черты и стали считаться одним из морских народов. С XVI века скандинавское общество на островах стало разбавляться значительным количеством шотландских переселенцев и просто более частыми контактами с Британией. На острова хлынул британский фольклор, который тоже повлиял на представления о финфолк или народе фин.

Предыстория

Про финфолк как о фольклорных существах мы впервые узнаём при обстоятельствах, которые выглядят совершенно реальными и касаются самых настоящих людей. Священник с главного острова Оркнейской группы Мейнленд Джеймс Уоллес в своём описании островов, опубликованном в 1693 году, упоминает следующий случай:

В примечании Уоллес характеризует финнов, как народ, живущий в королевстве Шведском, и упоминает, что у них было поселение в Пенсильвании. Зачем Уоллесу необхоимо было вспомнить о поселениях финнов на американском континенте объясняет сам текст. По теории Уоллеса , виденные на островах "финны" — это тот же самый народ, который живёт по обе стороны пролива, разделяющего Баффинову землю и Гренландию. Забегая вперёд, он совершенно правильно локализирует место проживания тех самых загадочных "финнов", которых видели или даже ловили у Оркнейских оствровов в конце XVII века, но считает их, тем не менее, финнами, то есть саамским народом, живущим сейчас на севере Скандинавского полуострова.

Два случая, описанные священником с Оркнейских островов, не уникальны. Загадочных "финнов" ловили или видели и раньше и позже. Один из них вместе с лодкой был пойман примерно в конце XVII века возле шотландского Абердина. Лодка хранилась в местном университете . Её описание оставил сын Джеймса Уоллеса и вслед за своим отцом отождествил этих "финнов" с населением Гренландии и арктических земель североамериканского континента (835: p.499). К счастью, эта лодка сохранилась по крайней мере до начала XX века, когда этими сообщениями заинтересовался шотландский фольклорист и историк Дэвид МакРичи. Лодка была инуитским каяком, а статья, написанная, МакРичи в 1912 году относительно этих и остальных случаев, показала, что инуиты (эскимосы) неоднократно доплывали до европейских островов, оказываясь временами, как в вышеупомянутом случае, даже у берегов Шотландии (835).

Таким образом, "финны" Уоллеса совершенно точно не были финнами. Это были инуиты. Почему тогда священник назвал их "финнами"? Этот этноним, судя по всему, не является его собственным изобретением. Он явно следует народной традиции и приводит местное суеверие, что эти "финны" уводят рыбу. Уоллес даже специально вспоминает о поселении финнов в Пенсильвании, чтобы его предположение звучало правдоподобно.

С "финнами" на Оркнейских островах мы снова сталкиваемся в сочинениях Траилла Деннисона (1825-1894), уроженца тех мест, фермера и собирателя местных легенд, который занимал и всегда будет занимать позицию собирателя наиболее ценного и уникального фольклорного материала Оркнеев. Он называет этот народ "фин-фолк" или "финн-фолк", и это описание уже явно из народной мифологии. Это народ людей-амфибий, которые оснащены плавниками, которые маскируют на земле под человеческую одежду. Они невероятно быстро передвигаются по морю в своих лодках, в которых никогда не видно паруса. Они могут превращаться в тюленей или рыб, они знают где искать потерянные людьми вещи. Они предпочитают жить в море, в подводной стране Финфолкахим, а лето проводят на невидимом острове Хильдаланде. Перед нами, короче, плотно сгруппированный набор фольклорных сведений о народе, временами похожий на поверья о селки, о морском народе, или, если в целом, — о троу, как на Оркнейских островах называли народ, наиболее близкий британский аналог которого фейри, а у скандинавов — народ хульдре или туссе.

Относительно происхождения имени, Деннисон пишет:

На исходе XIX века в исследовании фольклора уже не Оркнейских, а Шетландских островов, Джон Спенс уже не так уверен, что финфолк не имеют никакого отношения к финнам. Приведя общие представления о финфолку шетландцев, Спенс замечает: "... сложно понять откуда появились эти истории, если бы народ. называемый, финнами, не имел связи с островами на протяжении долгого времени до норманского завоевания или сопровождая скандинавских воинов в более позднее время" (834: p.26-27).

Спенс считал возможным то, что финны занимали Шетландские острова до скандинавов и в поздних представлениях о финнах отразился конфликт, после которого финны были изгнаны, а острова заняли германские народы. Спенс считал возможным, что пикты, догерманское население островов, и было саамским народом (834: р.18). Подобную теорию врядли кто-то поддержит в настоящее время.

Таким образом, к началу XX века историческая наука стала смотреть, скорее, в сторону финнов как прообраза финфолк, но оставалась в некотором недоумении, как эти связи возникали и поддерживались. В то время финны не считались искусными мореплавателями, да и постоянная связь с такими далёкими землями как острова к северу от Британии выглядели маловероятными. Поэтому Джон Спенс аккуратно предположил, что финны могли появляться не только как предшественники скандинавов, но и в качестве сопровождающих скандинавов людей (834: р.26-27). Это слишком большая натяжка, чтобы ей можно было удовлетовориться.

Вопрос о возможной связи финнов с Оркнейскими и Шетландскими островами становится яснее, если взглянуть на историю заселения этих земель.

Нынешнее население Оркнейских и Шетландских островов — слоёный пирог из массы народностей. Острова были заселены ещё во времена неолита. Естественно, об этнической принадлежности тех народов можно можно только догадываться. Самым древним населением этих островов, от которых осталось хотя бы имя, были пикты — сам по себе крайне загадочный народ, происхождение которого остаётся спорным. Они жили в северной и восточных частях Шотландии, родственные им племена заселяли часть Ирландии, и, возможно, именно пикты и были населением Оркнейских и Шетландских островов к тому времени, как на островах появились скандинавы. В эпоху викингов эти острова заселили скандинавы. Известна даже точная дата, 875 год. Она относится больше к традиции, но правильно отмечает период, когда северогерманские народы активно заселяли эти острова. Что случилось с местным населением — это извечный вопрос "что случается с местным населением, когда туда приходят другие племена". Было ли оно физически уничтожено, вытеснено на окраины островов, достаточно мирно ассимилировалось с пришлым населением, — сказать, как правило, невозможно. Скандинавское влияние на островах очень сильно ощущается и по сей день в топонимах и названиях поселений, в языке. Сам язык, к слову, на этих островах тоже был скандинавской группы и назывался норн. Язык окончательно вымер только в XVIII веке, но мы немного забежали вперёд.

Шотландские поселенцы активно появляются на островах с XVI века. Это было связано с тем, что и Оркнейские и Шетландские острова перешли под шотландскую корону после того, как король Норвегии Кристиан I женил свою дочь Маргарет на шотландском принце Якове III и в качестве залога приданого дал как раз эти острова. Так как приданое так и не было выплачено, то острова перешли под шотландское правление. Скоро на них начали появляться шотландские поселенцы, рыбаки, торговцы в куда большем количестве, чем ранее.

Сегодняшний фольклор Оркнейских и Шетландских островов — уникальная солянка, где встретились скандинавский и кельтский миры, значительно сдобренные британским фольклором, который к моменту встречи был вполне самостоятельным. И финфолкмогли появиться от любого из перечисленных источников. И предполагать, жизнь какого из перечисленных народов сталкивала его с представителями этого финно-угорского народа, долго не приходится. Это были скандинавы, у которых уже в самых ранних письменных источниках содержатся представления о финнах, которые сильно напоминают более поздние — о народе финфолк.

Для германских народов, которыми были скандинавы, саамы, то есть финны, казались чужим народом. Их язык был непонятен, они отличались антропологически, у них были иные обычаи. Финны очень долго оставались язычниками. Настолько долго, что их можно назвать последними язычниками Европы.

Финны, изображаемые народом шаманов и колдунов, перемещаются с мгновенной скоростью на огромные расстояния, перекидываются в животных, устраивают штормы на море — всё это зафиксировано ещё в древнескандинавских сагах и успешно дожило до недавнего времени, когда народные поверья начали собирать и систематизировать в XIX веке (*). Два типа историй наилучшим образом характеризуют умения финнов . Одна из них о встрече с медведем, который оказывается финном, превратившимся в медведя (775: p.80). Вторая рассказывает о том как некий скандинав оказывается вдали от дома. В силу разных причин в местных вариантах рассказа ему необходимо узнать как обстоят дела у него дома. Место действия легенды обычно разворачивается на корабле, а такая нужда скандинава узнать вести из дому объясняется тем, что приходит время рожать его жене. Тогда финн, находящийся обычно в услужении у скандинава, предлагает ему такую услугу и обещает принести в доказательство какой-нибудь предмет утвари, который человек может опознать как свой. После этого он ложится на пол, накрывается верхней одеждой, после чего та съёживается, как будто финн под ней исчез. Скоро одежда снова приобретает вид, как будто под ней человек. Вскоре из-под неё выбирается финн, который сообщает, что дома у героя всё в порядке и даёт ему принесённое доказательство. Нередко это серебряная ложка, которую поражённый герой немедленно узнаёт. Добравшись домой он справляется о том дне, когда это происходило. Домашние рассказывают ему, что прекрасно помнят его, потому что в дом влетела большая птица (вариант — чёрная кошка), которая схватила серебряную ложку и была такова (775: p.72). Эта мигрирующая легенда известна в Норвегии, Швеции и даже в Дании (775: p.71), где редко имели дело с настоящими финнами. Забегая наперёд, можно сказать, что такая же история сохранилась и на Шетландских островах, но в ней финн всего лишь входит в транс, а непосредственно ложку похищают троу, у которых он забирает предмет утвари, находясь в этом состоянии и, очевидно, каким-то образом способный на взаимодествие с ними (*).

В Норвегии, Швеции более или менее постоянно сталкивались с саамскими народами. Это был живой опыт, который регулярно подпитывался встречами с настоящими людьми, пусть и наделёнными, в их представлениях, почти чудесными способностями. Поселяясь на Оркнейских и Шетландских островах, люди переносили обычный комплекс историй и легенд, которые передавались из поколения в поколение. Встречи у следующих поколений с настоящими финнами если и случались, то были очень редки. Можно считать, что их не было. Но знания о них были. Эти знания очень быстро оторвались от настоящих людей, но не пропали, а стали органической частью представлений о мире сверхъестественного. И финны стали вымышленным народом — финфолк. По мере отдаления от скандинавского региона эти представления становились всё более причудливыми и оторванными от реальной практики. Если на Шетландских островах финфолк ещё сохраняет какой-то похожий на людей статус, то на Оркнейских финфолк — обитатели моря, сходные с морским народом и про них сложились самые причудливые представления. Даже имя финнов народная этимология Оркнейских островов теперь привязала не к этносу, а к английскому слову fin, которое обозначало "плавник".

Фольклор островов, так как он отличается и довольно сильно, имеет смысл рассмотреть отдельно.

Традиция Шетландских островов

Финфолкили народ финнов в фольклоре Шетландских островов состоит как быиз двух разновидностей. Одна из них очень близка селки. Иногда даже считается, что основная форма финфолк — тюленья и место обитания — море (833: p.193), а на земле эти существа только гости. При подобном взгляде на финфолк представления о них и селки очень похожи. Как и селки на Оркнейских островах, финфолк на Шетландских превращается не в обыкновенных, а крупных тюленей, которых называют haaf-fish. Haaf — слово из уже мёртвого языка норн и значило "океан" (833: p.200). Отличия между селки и финфолк при всей схожести всё-таки заметны. Даже если в истории рассказывается про финфолк, но мы видим общину или группу финфолк в облике тюленей в истории, то скорее всего история относилась именно к селки и почти обязательно встречается в виде, где герои уже не финфолк, а селки. Группа легенд про финфолк почти всегда рассказывает про одного из них, финфолк не появляются группами в историях этих островов, в отличие от селки. Истории про финфолк в виде тюленей часто нетипичны для историй про селки и следующая история показывает почему:

Этот рассказ похож на другие, где речь идёт о колдунах, которые способные превращаться в других существ, но всё же живут среди людей и считаются людьми, хотя и не без чудесных способностей и часто — родственной связи со сверхъестественными существами. Кроме умения превращаться в тюленя в этой истории очевидно то, что финн, которого в облике тюленя ударил ножом герой рассказа — не какое-то неведомое существо, живущее неизвестно где. Это человек, которого наш герой навещает как приятеля. Своеобразная нерешительность куда отнести финфолк, к людям или чудесному морскому народу, в шетландских легендах о финфолк присутствует, но почти всегда, если нужно сделать окончательный выбор, финфолк оказываются людьми и живут среди людей. Возможно, на Шетландских островах сохранилось больше воспоминаний о финнах, как о настоящем народе, который жил рядом и мог ассимилироваться со скандинавами.

С финфолк связано множество названий мест на Шетландских островах. Некоторые из них сопровождаются историями, в которых финфолк практически неотличимы функционально от невидимого народа, то есть троу. На Оркнейских и Шетландских островах для обозачения невидимого народа использовалось слово "троу", которое произошло от скандинавских троллей, поэтому фэйри этих северных островов более уродливы и опасны, чем британские. Если на море финфолк могли отождествлять с морскими народами как селки, то на земле финфолк сближались с троу. Такова одна из легенд о Финнигерт — стене длиной 4 километра, которая некогда разделяла остров Фетлар почти пополам на восточную и западную часть. Южный конец это стены обычно считался местом, где обитают троу (834: р.18). Дата строительства этого сооружения, как и её авторы, неизвестны. В настоящее время от неё остались только следы. В легенде рассказывается о бедном фермере, у которого для защиты его посевов была только низкая земляная насыпь, которая плохо помогала от разрушающих все его труды погодных ненастий. Но однажды во сне ему явился финн и сказал, что фермер и его люди всегда были добры к его народу, поэтому они им помогут. Проснувшись утром, фермер увидел, что его владения окружает высокая каменная стена, то есть Финнигерт (*). Удивительные способности сверхъестественных существ строить большие сооружения за одну ночь отлично известны в других историях и широко распространены как по всей Европе, так и далеко за её пределами. В данном случае финфолк явно выступатют в роли троу. Эта схожесть подчёркивается и тем, что некоторые топонимы на островах имеют два названия, в которых слово "финн" и "троу" взаимозаменяемы. На главном острове Шетландских островов Мейнленд есть "Холм финнов". Второе его название "Холм троу" (*).

Другие способности финфолк тоже похожи на способности невидимого народца. Финны могли становиться невидимыми по желанию (834: р.20). Они с лёгкостью находили утерянные в море вещи и могли показать где спрятанно украденное (833: р.194). Они понимали язык животных и птиц, чаще всего в историях — воронов (834: р.20). Они знали и могли предсказать будущее. Финфолк умеют управлять погодой, особенно на море, устроив сильный шторм или наборот, — успокоив воды (834: р.21), (833: р.194). Как и в скандинавском фольклоре финны, шетландские финфолк могли превращаться в других существ: в животных, птиц и даже жуков-навозников (834: р.20). Финфолк очень удачливые рыбаки и всегда ловят столько рыбы, сколько им требуется (833: р.194). Финфолк — единственные существа, которые могут безопасно ездить на нъогле, водяной лошади местного фольклора (833: p.23).

Когда финны всё-таки описываются живущими среди людей и принадлежащими к этой расе, то всё равно сильно выделяются на общем фоне. Любые странности во внешности давали повод назвать человека финном. Типичные черты финна — более тёмный цвет кожи, низкий рост, пигментные пятна на коже, похожие на пятна на шкуре тюленей. Эндрю Дженнингс приводит случай встречи фольклориста Джесси Саксби c низкорослой женщиной в 1932 году на одном из Шетландских островов , прозвище которой было "Финни", данное как за необычную внешность, так и за то, что она могла делать, по словам местных, "то, о чём мы не можем говорить, как это умеют делать финны" (*).

Как и финны по представлениям скандинавов, шетландские финфолк могут превращаться в других существ: животных, птиц, рыб, тюленей и даже в жуков навозников (834: р.20). Именно по причине их частых превращений в тюленей издавна существовало множество предрассудков, связанных с убийствами тюленей, которых при необходимости убивали с неохотой или даже с суеверным ужасом. История про норвежского финна как раз демонстрирует такой случай. История ничего не говорит о том, что для героя этот случай закончился плохо, но убить финфолк в облике тюленя считалось очень плохим знаком, так как навлекало несчастья на убившего (834: р.24). Если при стрельбе в тюленя человек несколько раз промахивался, это считалось явным признаком того, что это не тюлень, а финфолк, принявший его вид. Если всё же по какой-то причине человек желал убить этого тюленя, то он должен был положить на ружьё над пулей серебряную монету (833: р.25).

Несмотря на свою способность к превращениям в тюленей для путешествий по морю, финфолк путешествуют и в лодках. Обычная скорость их передвижения — девять миль за один гребок (833: р.193). финфолк могут легко сплавать в Норвегию, с которой они часто связаны в историях, и вернуться на острова от рассвета до заката (833: р. 23).

Представления о финфолк на Шетландских островах вобрали в себя историческую память о контактах скандинавов с финнами, но вдали от настоящих финнов, а тем более встретившись с кельтскими легендами о невидимом народце, породили любопытных существ, которые располагаются где-то между людьми и волшебными существами. "Финнами" или потомками "финнов" могли называть и каких-то жителей Шетландских островов, но в то же время они не совсем принадлежали человеческому миру. Относительно "финнов" долго сохранялись предрассудки и определённые опасения. Даже когда в XX веке известнейший философ и социолог Эдвард Вестермарк (1862-1939), финн по национальности, посещал Шетландские острова, то один из уроженцев островов, разговорившись с ним на пароходе и узнав, что тот финн, посоветовал не говорить это никому на островах и выдавать себя за шведа, потому что на "финнов" тут смотрят с большим опасением (833: p.195).

Традиция Оркнейских островов

На Оркнейских островах финфолк — другие существа. Это полноценный, вполне самостоятельный в преданиях морской народ, который никогда не смешивается с селки. Большая отдалённость от скандинавского региона, по всей видимости, сыграла ту роль, что на этих островах финфолк стали целиком волшебными существами местного фольклора, а прежняя память о "финнах"-колдунах проявлялась только в одной сфере и в достаточно причудливой форме.

Финфолк считаются жителями моря. Зиму они проводят в подводной стране Финфолкахим, а лето на земле, на невидимом острове Хильдаланд. Места обитания заслуживают отдельного рассказа ниже, а пока вернёмся к самим обитателям этих чудесных мест.

Мужчины финфолк хорошо сложены, активны, их цвет кожи темнее, чем у людей. У финфолк есть плавники, которые они маскируют так, что обычный человек примет их за одежду (см. ниже про жён финфолк) (831: Vol.V, р. 168). Если отношения с финфолк на Шетландских островах могут быть даже дружелюбными в силу того, что они живут среди людей, то жителям Оркнейских островов финфолк чаще враждебны (831: Vol.V, р. 169). Причина вражды часто состоит в том, что люди ловят рыбу на местах, которые финфолк финфолк считают своей территорией. Тут нужно сделать пояснение: финфолк в своём подводном мире тоже занимаются хозяйственной деятельностью. В Финфолкахим у них тоже есть свои стада, только состоящие не из коров и овец, как у людей, а из рыб и прочей морской живности (831: Vol.VII, р. 123). Поэтому логично, что финфолк возмущаются, когда люди ловят рыбу, то есть похищают из их стад "скот". Финфолк рвёт людям снасти, отцепляет от якорь ото дна, ломает вёсла, дырявит лодки, может устроить шторм на море, чтобы люди погибли (831: Vol.V, р. 169). Способ отпугнуть финфолк от лодок и снастей есть. Это знак креста, который рисуют на бортах суден и на грузилах снастей.

Финфолк часто видят гребущими в их лодках. Если на Шетландских островах они перемещаются со впечатляющей скоростью в девять миль за один гребок, то на Оркнейских народная фантазия пошла ещё дальше. Так, финфолк теперь может добраться до Исландии или Норвегии всего за семь гребков. В их лодках никогда не увидишь поднятого паруса, да и сама гребля — это только имитация, так как лодка всё равно плывёт сама, приводимая в движение магией этого народа (831: Vol.V, р. 169).

Как это случалось со многими фольклористами XIX века, Траилл Дэвисон, собиратель оркнейского фольклора, упоминаемый в начале статьи, зафиксировал угасание если не веры в финфолк, то их меньшее участие в жизни людей и по той же самой причине, что и всегда. На вопрос почему финфолк не видно в наши дни, Траиллу отвечали, что те не могут жить на одной земле с церквями и словом Божьим. Вторая причина специфична для Оркнейских островов. Это использование снасти с двумя крючками, которая называлась островитянами "спроул" и образовывала с грузилом крест, знак, к которому финфолк не могут приблизиться на целую милю (831: Vol.V, р. 169).

Единственное, что может заставить финфолк сотрудничать с человеком — это их любовь к "белым деньгам", то есть к серебру, за которое они готовы выполнить некоторые услуги для людей (831: Vol.V, р. 169). Но главный их источник дохода вовсе не люди, а их жёны. Тут мы подходим к одной из самых интересных страниц преданий о финфолк, показывающих, как интересно могут меняться со временем представления о волшебных существах. Финфолк, как и все представители морских народов, как селки или мерфолк, похищают земных девушек, чтобы сделать их своими жёнами. Но речь не об этих жёнах.

В представления о жёнах народа фин были вытеснены представления о финнах, как мы их застаём ещё на Шетландских островах. Сами они, правда, вполне сверхъестественные существа. Жёны финфолк — русалки (mermaid). Девочки финфолк, пока они ещё молодые и незамужние — это морские девы (mermaid). Выйдя замуж за мужчину народа фин происходит следующее:

Понятно, что не всем представительницам этого народа удаётся провернуть такой трюк. Кто не сохранил молодость и красоту, вовремя заключив брак с земным мужчиной, того мужья фин всё равно отправляли к людям. Но теперь в облике безобразных старух, который должны были зарабатывать их мужьям "белые" деньги (831 Vol. V, p.170). Они могли ходить и просить подаяние, но обычно зарабатывали на первых порях прядением — ремеслом, в котором им не было равных. Но это была только прелюдия, так как основным занятием жён народа фин было колдовство. Эти ведьмы были невероятно искусны в лечении людей и скотины. В одной истории, демонстрирующей искусность этих ведьм, рассказывается про мужчину, который в канун Рождества оказался вдали от своего родного острова. Бушевал шторм, и он очень горевал, что не окажется с женой в святой вечер. Тогда он пошёл к ведьме и пообещал ей свою лучшую корову, если она сможет отправить его домой. Та напоила, накормила его и уложила спать. Проснувшись утром, жена героя обнаруживает что-то возле неё кто-то есть. Успев хорошенько перепугаться, что к ней в постель забрался чужой мужчина, она вскоре обнаруживает, что это ни кто иной, как её муж, чудесным образом оказавшийся тут (831 Vol. V, p.170-171).

Функции жён финфолк в оркнейских историях очень сильно напоминают описания финфолк на Шетландских островах, только тут они сохранились в одной области и трансформировались. Далее, жёны народа фин должны были отправлять заработанные ими "белые" деньги своим мужьям в море. Для этого каждая из них держала чёрного кота, который мог превращаться в рыбу. Таким образом поддерживалась связь и движение денег между волшебными существами на Оркнейских островах. Муж, если он был недоволен суммой, мог заявиться к своей благоверной и хорошенько её отлупить (831 Vol. V, p.170). В общем, жёнам мужчин фин жилось нелегко.

Относительно того как морская дева, выйдя на берег, маскировала свой хвост уже было сказано. Финфолк маскировали рыбьи свои черты под одежду. Но чем был их хвост существовали различные мнения и здесь лучше предоставить слово самому собирателю оркнейского фольклора Траиллу Деннисону:

Земли финфолк

Считается, что основную часть года финфолк живут в Финфолкахим — в своей подводной стране, на описания которой оркнейский фольклор не жалеет красок. Даже песок под ногами в этой стране — золотой, что уже говорить об остальном. Остальное тоже примерно всё сделано из золота и серебра, дома построенны из кристаллов и украшены драгоценными камнями, даже занавески в домах сияют всеми цветами самого прекрасного северного сияния, которое только можно себе представить (831: Vol. VII, p.19). Уже говорилось, что в этой волшебной земле финфолк, как и люди, занимаются хозяйственной деятельностью. У них есть там свои стада китов и рыб, которых, ловя рыбу, похищают люди и это составляет основную причину вражды между людьми и финфолк.

Лето финфолк проводят на Хильдаланде ("Спрятанная земля") — земле, которую не может увидеть обычный смертный. Последняя напоминает о чудесных островах северных морей средневековой ирландской литературы. Интересно и поверье, что всех утонувших рыбаков забирают на Хильдаланд (831: Vol.VII, р. 113), — то ли напоминание об островах блаженных древних, то ли о загробном мире кельсктой мифологии. Хильдаланд, судя по всему, не мыслилась единой землёй, а была группой островов. В этой связи интересно то, что в гряде Оркнейских островов был один, который считался последним островом, отвоёванным у финфолк, и бывший ранее частью Хильдаланд. Им считался Ейнхаллоу (Eynhallow), то есть "Святой остров".

Ейнхаллоу очень любопытен сам по себе и является неординарным островом. Он совсем невелик и находится в проливе между островами Мейнленд и Раузи. С разных сторон островка встречаются две разные приливные волны, что создаёт необычайно грозный и и впечатляющий эффект во время волнения моря, а сам остров делает очень труднодоступным. Самое первое описание Оркнейских островов после присоединения их к Шотландии относится к XVI или XVII векам. Это короткая характеристика каждого из Оркнейских островов, которую составил автор по имени Джон Бен. Имя — это единственное, что о нём известно. Его описание Ейнхаллоу не оставляет сомнений в том, что уже тогда с островом были связаны поверья, касающиеся сверхъестественных существ. Автор описания пишет про Ейнхаллоу, что если на этом острове срезать колосья после заката, то из срезанных побегов начинает идти кровь, а лошадь, оставленная на привязи, по утру будет бегать по острову отвязанной (844: p.438).

Местное предание об отвоевании Ейнхаллоу у финфолк рассказывает об уроженце островов, у которого финфолк похищает его жену и он клянётся отомстить. Один раз на рыбалке он слышит голос своей жены как будто из-под воды. Голос рассказывает, что ему нужно сделать, чтобы увидеть Хильдаланд. Для этого нужно было было девять полнолуний подряд девять раз обходить камень Одина у деревни Стеннес на острове Мейнленд и смотреть через отверстие в камне. После выполнения всех этих процедур, мужчина узрел наконец-то остров и приказал трём своим сыновьям набрать по сумке соли и плыть в сторону, которую он показывает. Не сводя глаз и не моргая (это обязательное условие, иначе остров опять станет невидимым), судно с ним и сыновьями доплыло до Хильдаланда, встретив на пути несколько препятствий, которые были магическими фокусами финфолк, призванными не пустить человека на свою землю. Но высадившись, он и его сыновья, оградили остров девятью кругами соли и вырезали в земле двенадцать крестов. Всех этих операций финфолк не выдержали и убежали в море (831: Vol.VII, р. 118-119).

Заключение

В заключении хотелось бы вернуться снова к XVII веку и случаям, когда у берегов севера Шотландии и Оркнейских островов видели инуитов. Вслед за Эндрю Дженнингсом нельзя не отделаться от мысли, что мы имеем дело с поразительным совпадением (*). Явно сформировавшиеся представления о финфолк к тому времени получили подпитку от встречами с совершенно чуждыми тем местностям народами, которые по крайней мере в некоторых свойствах полностью соответствовали легендам о финфолк. Каяки очень быстры, и инуиты вполне могли сойти за чудесный финфолк, гребущий на своей лодчонке с необычайной скоростью. Дженнингс считал, что инуиты стали появляться у берегов Европы только с общим похолоданием климата в XVII веке. Соответственно, инуитские охотники отправлялись за своей добычей всё дальше на юг, где их видели с берегов островов к северу от Шотландии и легко принимали за тех самых финнов, память о которых сохранялась уже в мифологической форме финфолк. Финны и инуиты — совершенно разные народы, но для тех, кто не видел ни тех, ни других, перепутать их очень легко, если они занимаются одним и тем же делом. Но не стоит и полностью отрицать, что американские народности лишь только утверждали население северных островов в существовании финфолк. Возможно, они приняли какое-то участие и в их формировании.

Послесловие

Если кто-то думает, что вера в финфолк относится к седой старине и не имеет никакого отношения к сегодняшнему дню, то глубоко заблуждается. Последний всплеск пересудов по поводу их прямого вмешательства в жизнь людей относится совсем к недавнему времени и касается того самого острова Ейнхаллоу, бывшего когда-то частью Хильдаланда. С 1851 года этот остров необитаем. Сейчас на его территории находится птичий заповедник. С островом нет регулярной связи, но в виду того, что на Ейнхаллоу сохранились руины церкви XII века, Оркнейское историческое общество и Королевское общество защиты птиц организовывает туда паромную переправу раз в год в июле.

14 июля 1990 года был обычным днём, когда паром высадил на Ейнхаллоу 88 пассажиров, которые хотели посетить с коротким визитом этот таинственный остров. На паром вернулось только 86 (**). Так как пассажиров всегда считают на входе и выходе, то отсутствие двоих туристов было немедленно замечено. Был организован широкомасштабный поиск на суше и в море двух пропавших на этом клочке земли людей. Разумеется, он ничего не дал. На Оркнейских островах сразу поползли слухи, что финфолк возвращаются на свои земли. А может, правда, этих двух похитили мужчины этого народа, или русалки, которым, как известно, просто необходимы земные мужчины в качестве молодильного средства. Мы уже никогда не узнаем. Но если в один прекрасный день остров Ейнхаллоу внезапно сгинет с лица земли, то просим не удивляться — финфолк просто вернули свою собственность.