По воле Ахурамазды эту страну я сокрушил и ее на место поставил. И среди этих стран была, где прежде дэвы почитались. Потом, по воле Ахурамазды, я этот притон дэвов разгромил и провозгласил: "Дэвов не почитай”. Там, где прежде дэвы почитались, там совершил поклонение Ахурамазде...

Ксеркс, царь персидский (*)

Где вода, как кровь из раны, там пути к Мазандерану,

где задумчиво и странно — там пути к Мазандерану,

где забыт аят Корана, где глумится вой бурана,

где кричат седые враны — там пути к Мазандерану.

Где, печатью Сулаймана властно взяты под охрану,

плачут джинны непрестанно — там пути к Мазандерану,

где бессильны все старанья на пороге умиранья

и последней филигранью отзовется мир за гранью,

где скала взамен айвана, и шакал взамен дивана,

где погибель пахлавану — там пути к Мазандерану.

Где вы, сильные? Пора нам в путь по городам и странам,

где сшибаются ветра на перекрестке возле храма,

где большим, как слон, варанам в воздухе пустыни пряном

мнится пиршество заране; где в седло наездник прянет,

и взлетит петля аркана, и ударит рог тарана,

и взорвется поле брани... Встретимся в Мазандеране!

"Касыда о путях в Мазандеран" Абу-т-Тайиба аль-Мутанабби (334)

Дэвы — это противоречивые сущности духовного плана, игравших различные роли у разных народов, вышедших из лона праиндоевропейской общности.

Так, в различных индийских религиозно-мифологических традициях под этим именем — "Дэвы" (в переводе с санскрита "сияющий" или "небесный", происходит от праиндоевропейского *deiwos с тем же значением) — принято понимать множество сверхъестественных существ, называемых также божествами, богами или полубогами (при всей условности использования этих слов по отношению к индийскому материалу): умбханды (типа гномов), гандхарвы (небесные певцы), наги (человекозмеи) и якши (типа гоблинов). К этому миру относят также небесную птицу Гаруду. В некоторых сочинениях буддизма к дэвам относят и высших богов. В индуизме такие боги высшего порядка как Индра, Варуна, Агни и другие так же являются дэва (В «Риг-веде», самой древней из четырёх Вед, описываются 33 основных девов, тогда как их общее число, согласно разным интерпретациям, составляет 330 млн или 33 млн.) (**). Врагами индийских божественных дэвов являются ракшасы и асуры (**).

В иранской мифологии все обстоит с точностью до наоборот. Богами являются асуры (в скандинавской мифологии они стали асами), а дэвы — это откровенно демонические сущности. В такой этико-ролевой инверсии в оценке дэвов ученые видят отзвуки противостояния племен, на которые раскололись праиндоевропейцы. В авестийской традиции ("Все помнят, что говорил Заратустра?") дэвы есть порождение злой мысли, лжи, они служат Ангро-Майнью (Ахриману). Их бесчисленное множество, образы дэвов слабо индивидуализированы. Именно против них был «Видевдат» (среднеиран. «Кодекс против дэвов») — свод законов и религиозных предписаний.

Легендарные иранские цари и богатыри часто выступают как дэвоборцы. Главный дэвоборец — Рустам. Согласно дошедшему до нас фрагменту раннего согдийского сочинения V в., Рустам осадил дэвов в их городе, и те, решив погибнуть или избавиться от позора, пошли на вылазку:

«...многие взобравшиеся на колесницы, многие на слонах, многие на свиньях, многие на лисицах, многие на собаках, многие на змеях и ящерицах, многие пешком, многие шли летая, как коршуны, а также многие шли перевёрнутыми вниз головой и ногами кверху… Они подняли дождь, снег, град и сильный гром; они издавали вопли; испускали огонь, пламя и дым».

Как это происходило тысячу раз до этого, и как будет еще тысячу раз после, поверженные боги демонизировались и ушли в фольклор, где стали великанами-людоедами. Типа европейских огров. Кстати, как и у огров, сожительницы дэвов (дэвицы, как их называл Абу-т-Тайиб аль-Мутанабби (334)) к людям относятся намного лучше, нежели сами дэвы. Хотя выглядят эти дэвицы обычно не очень — у них длинные, как и у албасты, груди, которые они забрасывают за плечи.

Фольклорные дэвы иранских, тюркских, армянских, грузинских, дагестанских народов — это великаны, покрытые шерстью, с острыми когтями на руках и ногах, с ужасными лицами. Нередко весьма богаты, т.к. владеют (управляют, охраняют) сокровищами земли — драгоценными металлами и камнями. Дэвы часто имеют и зверовидный облик, а иногда и по нескольку голов (до ста голов — у грузинских дэвов, например, с увеличением числа голов возрастает их сила, а на месте срубленной головы вырастает новая), встречаются и циклопоподобные. Любят похищать девушек, особенно принцесс, за что им периодически достается от странствующих героев. Обитают дэвы обычно в диких, труднодоступных местах, или внутри гор, на дне озёр, в недрах земли (хотя могут жить и в больших дворцах на поверхности). Действуют дэвы обычно группами — три, семь, сорок братьев. Иногда дэвы вступают в дружбу с героями, помогают им в их подвигах. У народов Средней Азии сохранились представления о былой благодетельной роли дэвов как строители многих крепостей и городов. В тоже время в шаманских мифах узбеков, казахов и киргизов они фигурируют в числе духов — помощников шаманов (обычно, однако, считалось, что дэвы причиняют человеку болезнь, а шаман должен изгнать её или умилостивить дэва).

Отдельного упоминания заслуживают дэвы Мазандерана (это целая дэвская страна где-то в Иране), которой посвятил свою ""Касыду о путях в Мазандеран" Абу-т-Тайиб аль-Мутанабби:

Здесь, в Мазандеране, дэвы были разными. И «разные» — еще очень мягкое словцо! У кого-то, как сказала однажды сгоряча первая жена Абу-т-Тайиба, было «семь пядей во лбу, и пяди эти загибались бараньими рогами»; да-да, именно рогами, самыми настоящими, так что впору было уверовать: перед тобой шайтан из шайтанов! Или родной дядя Златого Овна. Зато дружки рогача, ростом ему по плечо, были при этом настолько массивны, что иной слон гляделся рядом с ними изящной лебедушкой. Иные мазандеранцы щеголяли розовыми крысиными хвостами, суставчатыми ногами, напоминающими лапы саранчи; а у трех-четырех имелись зачатки кожистых крыльев. У одного дэва из задних рядов крылья оказались вполне развиты, и он все время подпрыгивал, желая получше рассмотреть гостей, с треском распахивал свое сокровище и зависал над толпой, гнусаво каркая. А вскоре вперед протолкался дэв-горбун, чья шелушащаяся кожа настолько походила на чешую, что поэт заподозрил родство горбуна с давешним драконом, чей костяк они видели по дороге.

Грудастые дэвицы приветливо скалили желтые клыки, растягивали до ушей жабьи рты, махали шаху лапами (кто — когтистыми, кто — с перепонками), шушукались между собой, масляно подмигивая. Дэвы-самцы одобрительно ворчали, стараясь протолкаться поближе; и в то же время они вели себя осторожней лекаря у ложа опасно больного — как бы ненароком не зашибить гостя, не обидеть, не покалечить…

«Е рабб, это же дети! Взрослые дети!» — пришло на ум Абу-т-Тайибу (334).

А потом правительство направило в Мазандеран новые, еще более многочисленгые отряды войск с артиллерией. Но попытки взять... штурмом не удалось. Осажденные продолжали тем не менее бороться с изумительной храбростью. Редко у кого из них были ружья. Обычно они шли в атаку с самодельными саблями, копьями и кинжалами. Сомкнутым строем они бросались на врагов и сражались до последнего человека (***).

Такие вот дела...