Баски верят, что дом — это семейный храм, и в нем человек чувствует себя в безопасности даже в ночные часы, прежде всего, от полуночи до крика петуха, когда землей правят духи. Ночью и вне дома никто не чувствует себя в безопасности: «Eguna egunezkoarentzat; Gaua Gauekoarentzat» («день для дневного; ночь для ночного»), гласит народная пословица. «Дневной» — это человек; «ночной» — это Гауэко. Последний, согласно баскской мифологии — дух ночи, или персонификация ночи, не дозволяет людям совершать определенные действия после вечернего звона. Он наказывает прежде всего тех, которые пытаются предстать храбрецами во мраке ночи, хвастаясь бесстрашием несмотря на тьму, одиночество и тишину этого времени суток.

Об этом рассказывают различные легенды, из которых следует, что бросать вызов Гауэко опрометчиво.

Рассказывают, что в прежние времена собиралась каждую ночь многочисленная группа прядильщиц в касерио^* Лауспельц (ныне разрушенном) в Атауне.

Однажды девушка из касерио поспорила со своими подругами, что принесет воду из источника Joxintxiota, находящегося на горе, где располагается касерио Итурриос.

Действительно, девушка, взяв бадью, отправилась к источнику, в то время как остальные прядильщицы наблюдали за ней от дверей касерио Лауспельц при свете луны.

Время от времени они кричали: «Куда идешь?»

— Туда-то, — отвечала она, называя место, куда шла.

— Куда идешь? — доносилось из касерио снова и снова.

— Туда-то, — отвечала она всякий раз, но голос ее был все тише из-за расстояния.

— Куда идешь? — повторяли подруги. А девушка больше не отвечала.

Прядильщицы испугались мысли о том, что с их подругой могло что-то произойти.

И тогда порыв ветра влетел в портал касерио Лауспельц, и прозвучали слова: «Gaua Gauekoarentzat eta eune eunezkoarentzat» («ночь для гауэко — ночного, день для дневного»).

И больше никто не слышал о девушке из Лауспельца.

Легенда из Берастеги напоминает вышеприведенный рассказ в его последней части. Она гласит:

Говорят, что на горе Акеркои есть одна расселина, где когда-то жили хентили. Люди их очень боялись.

В касерио Элаунде жила девушка по имени Катталин. Она имела привычку прясть при свете луны.

Однажды ночью, когда девушка работала у окна своего дома, пришли хентили и похитили ее со словами: «Ночь для Гауэко — ночного, а день для дневного; Катталин из Элаунде для нас». Так Гауэко наказал прядильщицу через своих слуг хентилей.

Печальное приключение дочери из семьи Инуррии в Бейри упоминается во многих народных рассказах Нижней Наварры, причем по одним версиям ее похитил дьявол, а по другим башахаун в качестве представителя Гауэко, наказывающего за ночные пари.

Одна девушка из касерио в Ойярсуне поспорила, что после вечернего звона принесет воды из источника. Действительно, она ушла; но все не возвращалась. Ее домашние были обеспокоены этой задержкой. Позже из дымохода упали пустая бадья, которую взяла с собой девушка, и несколько капель крови. Больше о ней не было известий.

Гауэко считается дьяволом в одних рассказах и хентилем, или языческим божеством, в других. Иногда он является в виде коровы, а легенда из Мотрико изображает его в виде льва (432: с.52-53).