Ефимо́н — название вечерней церковной службы в Великий пост, ставшее в Архангельской области персонификацией поста и персонажем-устрашителем.

"Есть персонификации и более сложного характера. В Архангельской области перед началом Великого поста ребят пугали ефимоном:

«Нас тоже пугали. Как катаемся на санках, бывало, скажут: «Сегодня ладно, катайтесь. Завтра пост придет, уже не будете кататься, Ефимон будет ходить»

Онежский район, 1982

В христианском церковном ритуале ефимоны — вечерняя служба в Великий пост (из древнееврейского мемифон — "с нами бог"). В приведенном контексте ефимон — имя персонажа, порожденного персонификацией поста. Пост в противоположность веселой и разгульной масленице — время мрачное и скучное. Его приход, естественно, нежелателен, что отражено в следущем контексте:

«Ефимон, поди вон, в Шижму, в Сороку, в Сухой наволок, в Суму на городок»

Онежский район, 1982

Персонификация масленицы в виде куклы, чучела, которое хоронят, сжигают, топят в конце масленичных веселий, — явление широко известное. Персонификация поста в облике определенного персонажа если и представлена на восточнославянской территории, то очень ограниченно. Вообще же у славянских и многих других европейских народов смена весенних карнавалов, масленичных развлечений постом сопровождается ритуалами, в которых участвуют два персонажа — персонификации того и другого. Между этими персонажами разыгрываются действа, иногда они борются, причем победа всегда на стороне поста. У чехов масленица заканчивается похоронами Мясопуста, Бахуса или Контрабаса. У сербов пост олицетворяется в облике бабы Коризмы. В Англии в «пепельную среду» соломенное чучело, одетое в лохмотья и называемое Джек-пост (Jack-o-Lent), проносили по улицам селения, затем укрепляли на шесте, где каждый желающий мог бросать в него камни, палки, грязь в течение всего поста. Особенно развернутые ритуалы такого рода совершались в Италии и Испании. Сохранились еще средневековые описания борьбы толстого, веселого, наглого дона Карналя против длинной, тощей и безобразной доньи Куаресмы, описания целых потешных битв между воинствами того и другого персонажа (cuaresma — "пост", отсюда же и название сербского персонажа — Коризма).

Таким образом, архангельский ефимон — отражение, хотя и слабое, редкой для восточнославянской традиции персонификации поста. Удалось обнаружить мезенские материалы 1839 года, указывающие на более раннюю стадию персонификации ефимона:

«На Страстной неделе в среду после вечерни, по случаю прекращения ефимонов, собираются ребята на церковной паперти и, бросая кверху шапки, кричат нараспев: «Кыш, ефимон, из трапезы пошел, за три дня до Христова дня!»

Зеленин Д.К. "Описание рукописей ученого архива Русского географического общества"
Выпуск 1. Пг., 1914., с.35

Но в этих записях ефимон еще не персонаж устрашения детей, а преломленный в народном сознании, персонифицированный образ христианского культа. Развитие же образа в сторону стирания и обобщения его семантики, превращение в персонаж-устрашитель — явление обычное". (498: с.24-25)