Скучно тут, Странник, пошли чтоль минотавру по рогам надаём? Совсем одичал бычара.
Скучно тут, Странник, пошли чтоль минотавру по рогам надаём? Совсем одичал бычара.
Es war einmal ein armes Dienstmädchen, das war fleißig und reinlich, kehrte alle Tage das Haus und schüttete das Kehricht auf einen großen Haufen vor die Thüre. Eines Morgens, als es eben wieder an die Arbeit gehen wollte, fand es einen Brief darauf, und weil es nicht lesen konnte, so stellte es den Besen in die Ecke und brachte den Brief seiner Herrschaft, und da war es eine Einladung von den Wichtelmännern, die baten das Mädchen ihnen ein Kind aus der Taufe zu heben. Das Mädchen wußte nicht was es thun sollte, endlich auf vieles Zureden, und weil sie ihm sagten so etwas dürfte man nicht abschlagen, so willigte es ein. Da kamen drei Wichtelmänner und führten es in einen hohlen Berg, wo die Kleinen lebten. Es war da alles klein, aber so zierlich und prächtig daß es nicht zu sagen ist. Die Kindbetterin lag in einem Bett von schwarzem Ebenholz mit Knöpfen von Perlen, die Decken waren mit Gold gestickt, die Wiege war von Elfenbein die Badwanne von Gold. Das Mädchen stand nun Gevatter und wollte dann wieder nach Haus gehen, die Wichtelmännlein baten es aber inständig drei Tage bei ihnen zu bleiben. Es blieb also und verlebte die Zeit in Lust und Freude, und die Kleinen thaten ihm alles zu Liebe. Endlich wollte es sich auf den Rückweg machen, da steckten sie ihm die Taschen erst ganz voll Gold und führten es hernach wieder zum Berge heraus. Als es nach Haus kam, wollte es seine Arbeit beginnen, nahm den Besen in die Hand, der noch in der Ecke stand und fieng an zu kehren. Da kamen fremde Leute aus dem Haus, die fragten wer es wäre und was es da zu thun hätte. Da war es nicht drei Tage, wie es gemeint hatte, sondern sieben Jahre bei den kleinen Männern im Berge gewesen, und seine vorige Herrschaft war in der Zeit gestorben.
Жила-была бедная служанка, чистоплотная и на службу ретивая; она каждый день убирала дом и вытряхивала сор.
Однажды, когда служанка только что собиралась приняться за работу, она нашла у двери письмо и, так как не могла его прочесть, то поставила метлу в уголок и принесла письмо к своим господам; а в том письме оказалось приглашение от домовых духов, которые звали девушку крестить у них ребенка.
Девушка колебалась, как ей поступить; но наконец после многих уговоров и после того, как господа сказали ей, что от такого приглашения нельзя отказываться, она согласилась. Тогда явились трое домовых и повели девушку внутрь горы, где жили эти маленькие человечки.
В их жилье все было маленькое, но такое красивое и миленькое, что и описать невозможно. Родильница лежала на кровати из черного дерева, украшенной жемчужинками, одеяльца были золотом расшиты, колыбелька — из слоновой кости, а ванночка — из чистого золота.
Покончив с крестинами, девушка хотела было вернуться домой, но маленькие домовые убедительно стали уговаривать ее, чтобы она у них погостила три дня. Она выполнила их желание и провела время в веселье и радости, и маленькие домовые старались ей во всем угодить.
Наконец она собралась домой, и тогда ее маленькие хозяева набили ей полнешеньки карманы золота и вывели ее из горы.
Вернувшись домой, девушка задумала приняться за свою обычную работу, взяла было в руки метлу, которая, как и прежде, стояла в том же углу, и начала подметать. Но из дома вышли какие-то незнакомые люди и спросили у девушки, кто она и что она здесь делает.
Оказалось, что она пробыла в горе у маленьких домовых не три дня, а семь лет, и ее прежние господа тем временем успели умереть.
Es war einmal ein armes Dienstmädchen, das war fleißig und reinlich, kehrte alle Tage das Haus und schüttete das Kehricht auf einen großen Haufen vor die Thüre. Eines Morgens, als es eben wieder an die Arbeit gehen wollte, fand es einen Brief darauf, und weil es nicht lesen konnte, so stellte es den Besen in die Ecke und brachte den Brief seiner Herrschaft, und da war es eine Einladung von den Wichtelmännern, die baten das Mädchen ihnen ein Kind aus der Taufe zu heben. Das Mädchen wußte nicht was es thun sollte, endlich auf vieles Zureden, und weil sie ihm sagten so etwas dürfte man nicht abschlagen, so willigte es ein. Da kamen drei Wichtelmänner und führten es in einen hohlen Berg, wo die Kleinen lebten. Es war da alles klein, aber so zierlich und prächtig daß es nicht zu sagen ist. Die Kindbetterin lag in einem Bett von schwarzem Ebenholz mit Knöpfen von Perlen, die Decken waren mit Gold gestickt, die Wiege war von Elfenbein die Badwanne von Gold. Das Mädchen stand nun Gevatter und wollte dann wieder nach Haus gehen, die Wichtelmännlein baten es aber inständig drei Tage bei ihnen zu bleiben. Es blieb also und verlebte die Zeit in Lust und Freude, und die Kleinen thaten ihm alles zu Liebe. Endlich wollte es sich auf den Rückweg machen, da steckten sie ihm die Taschen erst ganz voll Gold und führten es hernach wieder zum Berge heraus. Als es nach Haus kam, wollte es seine Arbeit beginnen, nahm den Besen in die Hand, der noch in der Ecke stand und fieng an zu kehren. Da kamen fremde Leute aus dem Haus, die fragten wer es wäre und was es da zu thun hätte. Da war es nicht drei Tage, wie es gemeint hatte, sondern sieben Jahre bei den kleinen Männern im Berge gewesen, und seine vorige Herrschaft war in der Zeit gestorben.
Жила-была бедная служанка, чистоплотная и на службу ретивая; она каждый день убирала дом и вытряхивала сор.
Однажды, когда служанка только что собиралась приняться за работу, она нашла у двери письмо и, так как не могла его прочесть, то поставила метлу в уголок и принесла письмо к своим господам; а в том письме оказалось приглашение от домовых духов, которые звали девушку крестить у них ребенка.
Девушка колебалась, как ей поступить; но наконец после многих уговоров и после того, как господа сказали ей, что от такого приглашения нельзя отказываться, она согласилась. Тогда явились трое домовых и повели девушку внутрь горы, где жили эти маленькие человечки.
В их жилье все было маленькое, но такое красивое и миленькое, что и описать невозможно. Родильница лежала на кровати из черного дерева, украшенной жемчужинками, одеяльца были золотом расшиты, колыбелька — из слоновой кости, а ванночка — из чистого золота.
Покончив с крестинами, девушка хотела было вернуться домой, но маленькие домовые убедительно стали уговаривать ее, чтобы она у них погостила три дня. Она выполнила их желание и провела время в веселье и радости, и маленькие домовые старались ей во всем угодить.
Наконец она собралась домой, и тогда ее маленькие хозяева набили ей полнешеньки карманы золота и вывели ее из горы.
Вернувшись домой, девушка задумала приняться за свою обычную работу, взяла было в руки метлу, которая, как и прежде, стояла в том же углу, и начала подметать. Но из дома вышли какие-то незнакомые люди и спросили у девушки, кто она и что она здесь делает.
Оказалось, что она пробыла в горе у маленьких домовых не три дня, а семь лет, и ее прежние господа тем временем успели умереть.
Вихты — в сказочном немецком фольклоре маленькие человечки, домовые гномы
Данная сказка является второй из трех не связанных между собой историй, опубликованных братьями Гримм в 1812 году в первом издании "Детских и домашних сказок" под общим заголовком "Die Wichtelmänner" (в русскоязычных изданиях — "Домовые" или "Гномы"), под номером 39. По свидетельству братьев Гримм, «все три из Гессена» (записаны от Доротеи Вильд) (см.: Grimm 1985: 1214).
Сюжет (АТ 476) содержит типичный для преданий мотив службы у подземных существ (гномов или русалок), которая щедро вознаграждается, если человек выполнял свою работу добросовестно (см.: Uther 2013: 95-96). Мотив относительности времени в потустороннем мире сродни сюжету о Рипе ван Винкле, отраженном, например, в одноименной повести («Rip Van Winkle», 1819) американского писателя Вашингтона Ирвинга (1783 — 1859) (см.: Grimm 1985: 1215).
Подобный сюжет распространен в разных областях Германии и Австрии, известен также в бретонском и ирландском фольклоре. Отдельные мотивы встречаются в «Циммерской хронике» середины XVI века. Братья Гримм собрали и включили в сборник «Германские сказания» («Deutsche Sagen», 1816-1818) множество историй о гномах и других карликах. В письме от 7 июня 1818 года, адресованном канониссе Людовине фон Гакстхаузен (записывавшей вместе с сестрами сказки для сборника), Якоб Гримм сообщал, что предания о гномах ему «особенно милы из-за их своеобразной таинственности» (цит. по: Uther 2013: 95-96).
Здесь же гномы, в оригинале «wichtelmänner», то есть «вихты», «вихтели» (также как английские «вайты» — «wight», шведские «вэтте» — «vätte») — духи природы в фольклоре германских народов. В «Германских сказаниях» братья Гримм писали о них: «Вихты, или горные человечки, на вид сродни гномам, ростом не больше трех четвертей локтя» (Grimm 1844/1: 47). В отличие от гномов-цвергов (немецкое «zwerg»), вихты не куют и не дают ничего взаймы, а истории о встречах с ними отличаются в первую очередь счастливым для человека исходом.
Вместе с тем слово «Wichtelmann» может иметь значение «человекоподобное сверхъестественное существо вообще»; так, в английском переводе Маргарет Хант сказка озаглавлена «Эльфы» («The Elves») (см.: Grimm 1944: 161-163). В «Германской мифологии» Якоба Гримма вихты также описаны как «духи природы», в одной главе с эльфами (см.: Grimm 1844/1: 408-411). Сродни также кельтских сидов и так называемое «Цюрихское заклинание молока» («Der Züricher Milchsegen») XI века, начинающееся словами: «Wola, wiht...» — «Что ж, вихт...», где под вихтом подразумевается демон, который может навредить дому (по аналогии с латинским заклинанием: «<...> contra diabolum» — «против демона»).
Перевод на русский язык под редакцией Петра Николаевича Полевого.
Comments
Отправить комментарий