Мулло — нежить, вампир или призрак умершего в фольклоре цыган. Мертвец, возвращающийся с недобрыми намерениями, питающийся кровью живых. На ромском языке mullo значит "мёртвый, мертвец" (1167: p.292). Как правило, жертвами мулло становятся люди, виновные в его смерти (особенно, родственники), либо те, кто позарился на его собственность (опять же родственники, которые сохранили имущество покойного вместо того, чтобы уничтожить его, как того требует обычай). Также мулло может мстить тем, кто при его похоронах не соблюдал правила погребальной церемонии.

Обычно мулло одевается во все белое, волосы у него доходят до пят и выглядит он так же, как и при жизни, за исключением какого-нибудь физического изъяна. Эта особенность варьируется от региона к региону и может быть чем угодно: от отсутствия мизинца до появления очевидного животного признака (хвоста, шерсти, звериных ушей и тому подобного) или даже огненно-рыжих волос. Большую часть своего времени мулло тратит на поиск людей, которые ему не нравились при жизни, и преследует их. Оставшееся время он проводит в попытках удовлетворить различные свои аппетиты. Когда он нападает — а он делает это и днем, и ночью, — он обычно душит свою жертву до смерти и только после этого выпивает всю кровь. Мулло имеет силу оборачиваться лошадью или бараном, а также может стать невидимым, если захочет (1314: p.104-105).

Мули (женщины-вампиры) могут возвращаться, вести обычную жизнь и даже выходить замуж, но будут изнурять мужа (405). Вообще, в цыганских легендах вампиры отличаются повышенным сексуальным аппетитом. Сексуальная страсть может столь сильно овладеть "мулло", что он доводит возлюбленную им женщину до крайнего истощения:

Считалось, что умерший мужчина может почти сразу после своей смерти прийти ночью к жене и продолжить спать с ней. В некоторых случаях даже от таких союзов могли рождаться дети, если после смерти прошло немного времени. Такие дети назывались на Балканах и вообще в у славянских ромов дхампирами. Считалось, что они могут быть только мальчиками. Касательно их существовало очень много суеверий. Они могли быть абсолютно нормальными кроме уникальной способности отыскивать вампиров), либо иметь странные особенности организма, например отсутствия костей в теле, и, поэтому, очень короткого срока жизни, и тому подобное (406: p.151).

Любой, кто имел необычную внешность, например, тот, у кого отсутствовал палец или были особенности, приписываемые животным, то есть заячья губа или волчья пасть, ярко-голубые глаза и так далее — мог стать вампиром. Если никто не видел, как человек умер, то умерший становился вампиром; так же как, если труп распух до того, как его успели похоронить. Растения, собаки, кошки и даже инструменты для земледелия могли стать вампирами. Если овощ или фрукт, особенно это касается арбузов и тыкв, держать в доме более десяти дней, то они начнут двигаться, шуметь, а затем на них может показаться кровь, после чего такой овощ-вампир может отправиться по домам или к скотине с недобрыми намерениями, но, вероятнее всего, никакого серьёзного вреда не причинит (406: p.149).

Чтобы защититься от вампира, цыгане втыкали стальные иглы в сердце трупа или вставляли кусочки стали или железа ему между зубов, в уши, в нос и между пальцев во время похорон. Они также клали боярышник в носок трупу, срезали подошвы у обуви, либо вбивали кол из боярышника в одну из ног, если случится так, что через труп до похорон перепрыгнет животное. Всё это, как видно, делалось, чтобы помешать мулло ходить. Дальнейшими мерами были вбивание кольев в могилу, проливание над ней кипящей воды, обезглавливание трупа или его сжигание.

Согласно сербскому этнологу Татомиру Вукановичу (Tatomir Vukanović), цыгане из Косово верили, что вампиры невидимы для большинства людей. Однако они могли быть увидены «братом и сестрой, которые близнецы, родились в субботу и надели свои подштанники и рубашки шиворот навыворот». Так что поселение могло быть защищено от вампиров, если найдут таких близнецов. Эта пара ночью могла увидеть вампира на улице, но сразу после того, как вампир их увидит, ему придётся убегать.

По другому способу, чтобы изловить мулло, нужно выложить под открытое небо куриное яйцо, использовав его в качестве приманки. За яйцом нужно внимательно следить, потому что мулло, неравнодушный к такому лакомству, непременно станет невидимым, подозревая ловушку. В тот момент, когда яйцо исчезнет, следует стрелять туда, где оно было, в надежде попасть в схватившего его вампира. Когда мулло ранен, его легче выследить и обнаружить. Как только мулло будет пойман, ему нужно отрезать все пальцы, а шею пробить гвоздем, чтобы окончательно убить его (1314: p.105).

Традиционные цыганские верования включают идею о том, что душа умершего попадает в мир, похожий на наш, за исключением того, что там нет смерти. Душа остаётся неподалёку от тела и иногда хочет вернуться. Цыганские легенды о живых мертвецах обогатили легенды о вампирах в Венгрии, Румынии и славянских землях.

Даже сегодня цыганам отводится особое внимание в художественных книгах и фильмах о вампирах, без сомнения под влиянием книги Брэма Стокера "Дракула", в которой цыгане обслуживали Дракулу, нося его коробки с землёй и охраняя его.

Кроме такого понимания мулло существует и другое, более характерное для европейских ромов. Это уже не поднявшийся из могилы живой труп и пьющий кровь живых или терзающих их своим ненасытным сексуальным аппетитом, а более призракоподобная фигура. Считается, что изменение концепции мулло у европейских цыган появилось под влиянием европейского фольклора, в котором фигуры типа мулло-вампира достаточно редки (406: p.159).

Обычно такие мулло изображаются как полупрозрачные, белесые фигуры, но иногда могут принимать форму животного или даже отдельных частей тела, например, головы, руки, кисти руки и даже пальца (406: p.159-160). Мулло могут быть злобными и обитать на одном месте. В таких случаях ромы считают необходимым немедленно покинуть такой район. Но не менее редко мулло просто приходят в наш мир так как скучают по тем, кого любят и стремятся быть с ними. Матери приходят к своим детям, мужья приходят к жёнам, причём помогают по домашней работе и даже могут принести деньги (406: p.160). В некоторых случаях описания мулло уже похожи на описания домовых духов, которые в Европе, к слову, тоже часто были связаны с культом умерших предков и считались могли считаться умершими родственниками или предками.

Но всё же несмотря на обилие рассказов о безвредных мулло, ромы, как правило, боятся их и считают, что их появление связано с дьяволом (бенг). У английских ромов даже существует тенденция взаимозаменяемого употребления слов мулло и бенг, то есть дьявол.

Естественно, в качестве страшного персонажа цыганского фольклора мулло неизбежно должен был стать тем существом, которым пугают детей, когда они себя плохо ведут. По воспоминаниям фольклориста цыганского происхождения Роберта Ходжсона:

Николай Кун в книге "Сказки цыган", изданной в 1922 году, приводит текст, согласно которому мулы представляют собой отдельный народ:

Бледные, словно мертвецы, с тусклыми безжизненными глазами, лохматые, отвратительные мулы живут в горных пещерах. Тело их не имеет костей, и чтобы придать телу силу и упругость, каждый год мулы варят друг друга в котлах. Не делай они этого, не могли бы они держаться на ногах, их тело стало бы мягким, словно старая тряпка.

Мулы крадут из могилы мертворожденных детей, обрезают им на руках средние пальцы, уносят к себе в пещеры и там варят их в росе, собранной по каплям на лугах. Такие дети, когда вырастают, становятся мулами.

Несметные сокровища хранят в своих пещерах мулы, — украденные ими ночью у людей драгоценности. Не только воровством занимаются мулы. Неслышными шагами они прокрадываются ночью в дома и палатки цыган, садятся на грудь спящему и греются. Стонет во сне человек, к которому на грудь уселся мул, давит его мул своею тяжестью. Если же мул чем-нибудь рассержен, то он бросает в спящих камни, душит их и всячески мучает, а когда человек, проснется, тогда мул свертывается, словно еж, в клубок, — ведь костей у него в теле нет, — и катится с быстротой ветра в горы. Часто можно видеть в ясную лунную ночь, как бежит по полю тень: «Это катится мул», говорят цыгане.

Мулы живут в пещерах по нескольку вместе. Часто по ночам они пируют. Особенно роскошные пиры устраивают они, когда справляют свои свадьбы. В жены себе крадут мулы красивых девушек цыганок. Их они варят так же, как и мертворожденных детей, в росе. Через некоторое время из тела девушки без боли вываливаются кости, она забывает о прежней жизни и становится женщиной-мули, такой, же бескостной, такой же отвратительной, как похитивший ее мул, ее будущий муж.

Только в ночь на новый год могут мулы похищать девушек-цыганок из таборов. Боятся этой ночи молодые цыганки и, чтобы обезопасить себя от мулов, посыпают свою постель семенами дурмана, этих семян боятся пуще огня все мулы.

Жизнь мулов коротка. Каждый мул живет только тридцать лет, а как исполнится ему тридцать, так он умирает и должен вернуться обратно в ту могилу, из которой похитили его только что родившимся ребенком мертвецом. Из могилы же мул идет в преисподнюю во власть дьявола.

Цыгане очень боятся, как бы не украли из могилы отвратительные мулы мертворожденного. Чтобы охранить его от этого, они кладут в могилу кусок мяса, надеясь, что мулы ошибутся и вместо мертворожденного утащат мясо. Или же цыгане кладут в могилу мертворожденного горох. Его мулы боятся не меньше, чем семян дурмана (164: Т.1, с.31-32).

В мире "Ведьмака" Анджея Сапковского

Кто ты? Думаю, муля или альп. Обычный вампир не вышел бы на солнце.

А.Сапковский "Последнее желание. Крупица истины" (677)

В книге Анджея Сапковского "Последнее желание" из серии о ведьмаке Геральте, среди прочих вампиров упоминается муля (в оригинальном польском тексте — Mula, в английском переводе книги — Moola). Непосредственно в повествовании муля не появляетса, а по нескольким коротким упоминаниям можно узнать лишь что она пьет кровь, не калеча жертву, и что способна выдерживать солнечный свет (677: с.70). В играх серии муля тоже не появляется: предварительно она была анонсирована к игре "Ведьмак 3: Дикая Охота", но все же была вырезана на стадии разработки.