Островетчина — приграничный с Литвой регион Беларуси. Это земля, которую можно легко отнести к историческим областям той Литвы, которая летописная, с которой начиналось Великое Княжество Литовское. И драконы-цмоки здесь — особенные, литвинские, аутентичные, легендарные...

Самый известный из литвинско-островецких цмоков по имени Вель — родом с хутора Волейкишки (Валэйкішкі) в Островецком районе. Собственно, по его имени и деревня называется. Так вот рассказывают, что где-то там поблизости в давние времена жил цмок. Ничем особо пакостным он не занимался, только что балова́л с камнем, мешая людям ходить мимо него. Но этого оказалось достаточным для того, чтоб один мужик решил того цмока извести. Придумал он такую штуку: убил барана, снял с него шкуру, залил "смолой и серой", да поставил около камня. Цмок увидел барана, зубами в него — цап! Тут горячая смола залила ему глотку, цмок заревел и издох. "А как он ревел, его услышал другой цмок — Крок, что под Краковом. И тоже издох со страха" (1071).

Конечно, придумка с отравленной приманкой была совсем не нова, она пользовалась популярностью еще в библейские, да и в добиблейские времена. Вспомним японского бога Сусаноо, "опоившего" дракона Ямата-но-Ороти; хеттскую богиню Инару, аналогичным образом поступившую с Иллуянкой; библейского пророка Даниила, который отравил дракона пирожками, начиненными смолой; того же паренька Джима Паттока, который отвез на телеге сассекскому накеру огромный отравленный пирог; голопольского Козоеда, напихавшего в овцу чемерицы, волчьей ягоды, собачьей петрушки, серы и сапожного дегтя (353), и многих-многих других.

Потому в случае с Велем интересен не столько способ его "умиротворения", а сколько сам образ этого цмока.

Во-первых, его имя — Вель. Оно натурально связано как со славянским Велесом, который "скотий бог" и антипод Перуна-громовержца, так и с литовским Вяльнясом (Velnias, Velinas), властителем потустороннего мира и покровителем скота, после христианизации — чертом и демоном. Получаем древнейший, дохристианский образ Цмока-Дракона-Веля, противостоящего верховному небесному божеству.

Во-вторых, интересен "крик Веля", который услышал его краковский собрат, тот самый Вавельский цмок, который по легенде жил в пещере под Краковом, прозывался цяложёрцем (całożerca — "людоед") и был уничтожен тем же способом, что и Вель. Причем, убил его тоже не шляхетный рыцарь, а простой сапожник Скуба (которому, правда, за это благое дело шляхетство таки было жаловано, по крайней мере так говорится про возникновение герба Абданк (*)).

В-третьих, внешний вид островецко-литвинского цмока. Правда, в легенде про самого Веля ничего не сказано, зато его описание можно найти в преданиях и суевериях, до сих пор бытующих в Островетчине:

Почему кровь пьет — ясно, чтоб детей напугать и от реки отвадить. Более занимателен здесь визуальный аспект: змеиное тело и коровья голова. Сильный отличительный признак. Голова, видимо, рогатая, а рога — символ достатка. Не оленья, лосиная или турья какая, а коровья — от домашней скотины, потому что цмок — существо не дикое, не лесное, а свое, почти "домашнее". А змеиное тело, чтоб лучше в земле прятаться да сокровища собирать-сторожить.

Из тех же современных преданий Островетчины можем почерпнуть еще кое-что о цмоках и волшебных змеях тамошней земли:

Чем замечательны эти упоминания, так это указанием на пещерно-подземную природу островецкого цмока. Недаром среди записей белорусских фольклористов встречается такое вот: "Свіння рыла-рыла і дарылася да падземных цмокаў". Это именно про таких вот наших цмоков, которые любят прятаться в шурфах-пещерах. Там же на Островетчине есть гора Замковка. Высотой она метров под 300, что весьма значительно для Беларуси. И вот была на этой горе "дзірулёха" (дырка), "кинешь туда камень, и он не стучит и только пото-о-о-м стукнет" (1071). Показательно, что практически тоже самое говорилось и про еще одно место в Островецком районе — про древнее местечко Гольшаны. Дескать, там тоже в земле дырка была: "Кінеш пятак — а ён дзынь-дзынь-дзынь-дзынь". Любят островецкие цмоки в норах жить.

Впрочем, не чураются они и водяного пространства. Только больше не по озерному, а по речному ведомству. Так в частности, литвинско-островецкий цмок взял под опеку речку Вилию, которая тезка цмоку Велю. Даже более того — тех, кто по этой реке плавал на кораблях, он опекал. Известно, например, что около застенка Кривознаки, где Вилия делает 9 крутых поворотов, цмок наставил предупредительные знаки-валуны, чтоб люди знали, где отмель, а где — вир.

Такой вот он, островецкий цмок — богатый и пещерный, речной и змееподобный.