…побывал в Валахии —

слышал охи-ахи и

видел (ох, поди ж ты!)

лисов-яломишты...

Аий Оршуо. Из неопубликованного

Если Вы окажетесь в Валахии, точнее, в окрестностях реки Яломицы, — постарайтесь разговорить аборигенов на предмет местных «животных» достопримечательностей. Ну, попробуйте похвалить, скажем, индейского койота или японских кицуне. Если Вам повезет и у информанта, то есть у контрагента, ну… у местного, короче, взыграет ретивое и запоет патриотическая нотка, то тогда... Тогда он расскажет про яломиште.

Вообще валахи не очень любят распространяться про свою лису-оборотня. Очень уж они суеверные, эти валахи — думают, что если много разговаривать о яломиште... Да что там, «много», достаточно простого упоминания, и яломиште может услышать. Чем это обернется — никто не знает. Может, и ничем. А может и ого-го-го. В общем, не любят местные дразнить эту лису-оборотня, называя ее по имени. В каком-то смысле, у ее — у этой лисы — и имени-то нет. Потому что слово «яломиште» означает «кто с Яломицы». Землячка, значит, или земляк. Чего их беспокоить-то попусту?.. Тем более, что они не больно-то людей жалуют. Шумные они, люди-то.

Что ж это за яломиште? В животном виде это лисица с очень ярким, почти кислотного окраса мехом: не рыжим — пламенеющим, не чернобурым — дымчато обсидиановым. А иногда еще и белая прядка имеет место быть, на кончике хвоста или на грудке. В остальном — лиса как лиса, ни чудовищными размерами, ни огромной силой не отличается. Разве что сверхъестественной хитростью да умению следы запутывать — это яломиште может. Да, так следы запутать может, что неудачливый следопыт только у обрыва опомнится. Если успеет. И если повезет. А если не повезет, то через сколько-нибудь времени выйдет к соседней деревне человек в порванной одежде с большими провалами в памяти… Или грибники под кустами найдут незнакомца с пустыми глазами и тоненькой ниточкой слюны (скажем, под усами). А могут никого не найти. Просто не обратят внимание на то, что в районе деревни появился еще один барсук, еж или сойка. Это волшебный игры у яломиште такие. «Шутим мы так!» Ага. Зато яломиште практически никогда людей не убивает. Как и люди не убивают яломиште. Не то чтобы это сознательный такой паритет. Просто креста или молитвы яломиште не боятся, экзорцизм на них не действует, серебро не берет. Так сами валахи говорят. А потом добавляют, что никто особо и не пробовал. Да и зачем?

Яломиште — сибаритки и затворницы, гедонистки и мизантропки (считается, что лисичек среди яломиште больше, нежели лисов). Они любят полутона и тени, тишину и покой, вечерний закат и едва уловимое журчание родника. У каждой яломиште есть любимый родник, ключ или криничка. Ручеек, на худой конец. Вода в нем всегда чиста и прозрачна. Зимой водоемчик никогда не замерзает, а летом не зарастает водорослями. И живности в нем никакой не бывает. Зато если в ночь весеннего или осеннего равноденствия испить из него водицы, то станет понятен язык птиц и зверей, ветра и трав, воды и камней.

Когда яломиште принимает человеческий облик, выделить ее из толпы практически невозможно. Разве что... Скажем, изящное телосложение, седая прядка в волосах, странного цвета глаза (от травянистого до почти янтарного) с легким прищуром да некоторая... порывистость что ли... в движениях. Да, не густо. Тут и сам уверенным не будешь, что яломиште увидел, не то что кому рассказать. А если этот человек в черное с зеленым одет, так ведь и это ни о чем не говорит, правда?

Вообще, в людей яломиште превращаются намного реже, чем кицуне (мизантропы, что тут поделаешь), зато на дольше. В таком случае яломиште поселяется где-нибудь на отшибе: крайний домик в маленькой деревеньке, заброшенная охотничья сторожка, старый будан дровосеков... А дровосеки с охотниками яломиште уважают. Ну, по крайней мере, стараются не ссориться и потому носят к ближайшей реке угощение: хлеб с молоком. После этого у них обычно улучшаются навыки ориентации в лесу, они чаще натыкаются на грибные поляны, ноги сами приводят их в ягодные места, лечебные травы так и лезут в руки... Но вот кто такие яломиште — редкие звери-оборотни или духи-хранители леса — яснее все равно не становится.