Как домашний очаг отдается народным суеверием под защиту Домового, поля — под покровительство Полевика — «житного деда», воды — Водяного, так и над темными лесами властвует Лесовик, а в широкой степи живет Степовой. О последнем все меньше да меньше преданий-сказаний остается в народной памяти, — вероятно, потому, что и самому степному простору становится все тесней на белом свете: распахивает его острый плуг, и с каждым годом быстрее. «Степовой — не Домовой, в подпечек не посадишь!» — говорят деревенские краснословы; «Степовому не поклонишься — и степь за темен лес покажется!», «Хорош хозяин у степи: ни сена не косит, ни пить-есть не просит!» Воплощение «степного хозяина» русский народ видит в крутящихся вихрях. Иногда он, по словам суеверного люда, «показывается»; и не к добру такое появление забываемого духа степей — родича-властителя «Стрибожьих внуков» (буйных ветров). Вздымаются, бегут по дорогам сивые вихри, сталкиваются друг с дружкой на перекрестках. И вот — из толпы их, в самой середине-воронке, поднимается и Степовой: сивый, как вихрь, высокий старик с длинною пыльной бородою и развевающеюся во все стороны копною волос. Покажется, погрозит он старческою костлявой рукою и скроется (613: с.98). Беда тому путнику, который, не благословясь, выедет из дому — да в полдень попадет на степную дорогу, где крутится пыльная толчея вихрей. «Бывали случаи, что так и пропадали люди!» — гласит седое народное слово (8: с.399).