Наверное, самыми известными и опасными из всех свор Неистового гона будут Чертовы собаки Дэнди (они же Дьявольские псы Дэнди). А самой растиражированной историей про них является следующая:

Один бедный пастух как-то ветреной ночью возвращался домой через болота и вдруг услышал вдалеке лай охотничьих собак и вскоре понял, что такие зловещие звуки может издавать только дьявольская свора. До дому было еще три или четыре мили, и испуганный пастух прибавил шагу, насколько позволяла предательская почва и опасная тропка. Но, увы! Страшный вой и жуткие крики становились все ближе и ближе. Вскоре пастух обернулся и, к своему ужасу, смог различить силуэты собак и охотника.

У дьявола был обычный набор характерных примет: огромные, словно блюдца, глазища, рога и хвост. Он, разумеется, был черным, а в руке держал охотничий топор. Его бесчисленная свора неслась впереди, собаки изрыгали огонь и издавали жуткий вой, от которого кровь стыла в жилах. Поблизости не было ни хижины, ни камня, ни деревца, за которыми можно было бы укрыться. И пастуху оставалось только ждать смерти, как вдруг его осенила счастливая мысль.

Когда псы были уже готовы наброситься на него, он упал на колени и начал молиться. Таинственная сила заключалась в священных словах, которые он шептал; собаки застыли на месте, словно на их пути выросла стена, вой сделался еще отчаянней, и охотник крикнул: «Бо шроув», что (как объяснил мне рассказчик) на древнем языке означает «мальчишка молится», и после этого они развернулись, пустившись в погоню за другой жертвой, и исчезли.

"Волшебные существа: Энциклопедия" (307)

Итак, в чем соль вопроса с дьявольскими собаками Дэнди?

Ну, сразу стоит оговориться, что практически все своры Неистового гона на Британских островах в конечном итоге в той или иной степени были демонологизироваными или дьявольскими — в широком смысле слова. То есть их фактическим "владельцем" считался хозяин Иного мира. Понятно, что по причине всеобщей и давней христианизации этим хозяином был Дьявол, вобравший и ассимилировавший как скандинавскую традицию, так и кельтское наследие. Это только специалистам было интересно, что на самом деле, скажем, Кун Аннун — это охотничьи собаки из эльфийского "загробного" мира, а сама идея несущейся в небе "охоты" ведет свой исток из идей скандинавского "посмертного" существования. Для простого же обывателя, которому в бурную ночь слышится душераздирающий собачий лай, безразличны культурно-исторические изыскания. Все это — ничто пред страхом смерти и ужасом от угрозы потерять свою вечную душу.

А эти страхи-ужасы подпитываются рассказами тех, кому успели рассказать "очевидцы", которые видели...

Что именно они видели, конечно, разнилось от случая к случаю. Тем не менее, были в этих свидетельствах и общие места. В числе таких чаще всего отмечалось следующее. Дьявольские псы Дэнди обычно появлялись ночью, в ненастную погоду, когда шел дождь, когда бушевала гроза. Именно в такое время запоздавшие путники рисковали назваться на свору темных гончих псов. Черные, как смертный грех, и с оленьими рогами на головах (307) и глазами, в которых пылало самое что ни на есть адское пламя. Огонь преисподней вырывался и из пастей этих собак, встреча с которыми часто заканчивалась летальным исходом с лужами крови на земле и клочьями мяса на кустах (457).

Правды ради нужно сказать, что сами эти гончие не всегда разрывали человека на куски. Но от этого было не легче, потому что встреча с ними была однозначным предзнаменованием смерти, может быть, чуть отсроченной, но тем не менее. И даже более того, главная опасность встречи с дьявольскими псами Денди была не в физической угрозе телу, а в том, что, по легенде, с этими собаками охотился сам Дьявол. И охотился он за человеческими душами (307).

Пожалуй, это главная отличительная черта чертовых псов Дэнди — охота за душами людей. Потому что, как показывает пристальное изучение, дьявольских свор, то есть тех, с которыми охотится если не сам Дьявол, то один из его присных, таких свор много. И часто во главе такого Неистового гона стоит как раз та душа, которую Дьявол прибрал на одной из предыдущих охот. В качестве примера подобного развития событий можно привести историю священника Дандо, жившего в деревне Сент-Герман в Корнуолле:

Дандо был священником, но его занимали лишь плотские удовольствия да охота. Будни и воскресенья были для него едины, он выезжал на охоту даже в святые праздники. Как-то раз в один прекрасный воскресный день Дандо с приятелями охотились, им везло, и они успели настрелять много дичи к тому времени, как решили сделать привал, чтобы покормить лошадей.

Тут Дандо обнаружил, что ни у него, ни у его спутников во флягах не осталось ни капли влаги. «Если не найти вина на Земле, так идите за ним хоть в преисподнюю!» — возмущенно выкрикнул Дандо. И тут к нему подъехал незнакомец, незаметно присоединившийся к охоте, он протянул флягу, сказав, что это самый лучший напиток из того места, которое он только что помянул. Дандо с удовольствием осушил флягу. «Если такое пьют в аду, то я не откажусь провести там вечность».

В это время незнакомец потихоньку собрал всю дичь. Дандо потребовал вернуть добычу, разразившись страшными проклятиями. Незнакомец только сказал на это: «Своего я не отдам».

Дандо соскочил с лошади и бросился на незнакомца, который поднял его за шиворот. «Я буду преследовать тебя за это и в аду!» — кричал Дандо. На что незнакомец ответил: «Ты отправишься туда со мной». С этими словами он посадил Дандо перед собой, пришпорил коня, и тот одним прыжком оказался на середине ручья и исчез вместе с седоками.

Но не навсегда: потому что с того дня люди время от времени слышат, как Дандо со своими собаками (Dando and his Dogs) проносится по тем местам.

"Волшебные существа: Энциклопедия" (307)

Или возьмем историю про пожилого сквайра Чини (вариант — Чейни). О сем субъекте, помимо того, что добропорядочные соседи его совсем не жаловали, известно удручающе мало. Знают только, что был он заядлый охотник и, очевидно, не относился к числу образцовых христиан. Потому после смерти Чини очень скоро распространилась молва, будто он продолжает охотиться со своими призрачными собаками. Кстати, этот подвид дьявольских собак зовут гончие Чини или псы Чейни (Cheney's Hounds).

Интересно, что, как и священник Дандо, сквайр Чини тоже жил в Корнуолле, только в приходе Сент Тит. Да, именно Корнуолл — вотчина дьявольских собак Дэнди и различных их версий. Конечно, в других регионах Британии есть свои мнения на счет того, каков он, Неистовый гон? В Уэльсе говорят о эльфийских по сути Кун Аннун, встреча с которыми предвещает смерть. В Сомерсете боятся увидеть кружащихся над родным домом небесных трещеток Гавриила, которые также пророчат беду. В Девоне (по сути, часть того же древнего Корнуолла, то бишь Думнонии) говорят о Йет-гончих (Yeth Hounds или Heath Hounds) и Уишт-гончих (Wisht Hounds или Wish Hounds) (они же «предвестники беды»), которые из всех остальных видов неистового гона больше всего подобны дьявольским собакам (*).

Не зря же охотником предвестников беды считается Дьявол, хотя и наблюдали их в свите катафалка, на котором въезжал в Плимут призрак сэра Френсиса Дрейка. Ведь здесь, как мы выяснили, не личность главного в охоте важна, и скорее всего даже не внешность самих псов (а экстерьер уиш-хаундов примечательный — они безголовы) (307). То же касается и Йет-хаундов, которые также безголовы и по преданию являются духами некрещеных младенцев. Правда, не совсем понятно, претендуют ли они на человеческие души…

Пусть и не совсем ясно, совсем ли правильно считать ли девонширские своры подвидами дьявольских псов, зато очевидно, что встреча с ними — не самое полезное и душеспасительное событие в жизни. Потому пусть лучше вам по жизни сопутствуют котики. В крайнем случае, украденная со стола котлетка да лужа в тапках всяко лучше, нежели пламенеющая пасть и серный запах неких псовых.