Волынщик и пак (The Piper and the Púca). Ирландская сказка из собрания У.Б.Йейтса

Волынщик и пак (The Piper and the Púca)

Ирландская сказка из собрания У.Б.Йейтса

In the old times, there was a half fool living in Dunmore, in the county Galway, and although he was excessively fond of music, he was unable to learn more than one tune, and that was the "Black Rogue." He used to get a good deal of money from the gentlemen, for they used to get sport out of him.

One night the piper was coming home from a house where there had been a dance, and he half drunk. When he came to a little bridge that was up by his mother's house, he squeezed the pipes on, and began playing the "Black Rogue" (an rógaire dubh).

The Púca came behind him, and flung him up on his own back. There were long horns on the Púca, and the piper got a good grip of them, and then he said —

"Destruction on you, you nasty beast, let me home. I have a ten-penny piece in my pocket for my mother, and she wants snuff."

"Never mind your mother," said the Púca, "but keep your hold. If you fall, you will break your neck and your pipes." Then the Púca said to him, "Play up for me the 'Shan Van Vocht' (an t-seann-bhean bhocht)."

"I don't know it," said the piper.

"Never mind whether you do or you don't," said the Púca. "Play up, and I'll make you know."

The piper put wind in his bag, and he played such music as made himself wonder.

"Upon my word, you're a fine music-master," says the piper then; "but tell me where you're for bringing me."

"There's a great feast in the house of the Banshee, on the top of Croagh Patric tonight," says the Púca, "and I'm for bringing you there to play music, and, take my word, you'll get the price of your trouble."

"By my word, you'll save me a journey, then," says the piper, "for Father William put a journey to Croagh Patric on me, because I stole the white gander from him last Martinmas."

The Púca rushed him across hills and bogs and rough places, till he brought him to the top of Croagh Patric. Then the Púca struck three blows with his foot, and a great door opened, and they passed in together, into a fine room.

The piper saw a golden table in the middle of the room, and hundreds of old women (cailleacha) sitting round about it. The old woman rose up, and said, "A hundred thousand welcomes to you, you Púca of November (na Samhna). Who is this you have brought with you?"

"The best piper in Ireland," says the Púca.

One of the old women struck a blow on the ground, and a door opened in the side of the wall, and what should the piper see coming out but the white gander which he had stolen from Father William.

"By my conscience, then," says the piper, "myself and my mother ate every taste of that gander, only one wing, and I gave that to Moy-rua (Red Mary), and it's she told the priest I stole his gander."

The gander cleaned the table, and carried it away, and the Púca said, "Play up music for these ladies."

The piper played up, and the old women began dancing, and they were dancing till they were tired. Then the Púca said to pay the piper, and every old woman drew out a gold piece, and gave it to him.

"By the tooth of Patric," said he, "I'm as rich as the son of a lord."

"Come with me," says the Púca, "and I'll bring you home."

They went out then, and just as he was going to ride on the Púca, the gander came up to him, and gave him a new set of pipes. The Púca was not long until he brought him to Dunmore, and he threw the piper off at the little bridge, and then he told him to go home, and says to him, "You have two things now that you never had before — you have sense and music (ciall agus ceól).

The piper went home, and he knocked at his mother's door, saying, "Let me in, I'm as rich as a lord, and I'm the best piper in Ireland."

"You're drunk," said the mother.

"No, indeed," says the piper, "I haven't drunk a drop."

The mother let him in, and he gave her the gold pieces, and, "Wait now," says he, "till you hear the music, I'll play."

He buckled on the pipes, but instead of music, there came a sound as if all the geese and ganders in Ireland were screeching together. He awakened the neighbours and they all were mocking him, until he put on the old pipes, and then he played melodious music for them; and after that he told them all he had gone through that night.

The next morning, when his mother went to look at the gold pieces, there was nothing there but the leaves of a plant.

The piper went to the priest, and told him his story, but the priest would not believe a word from him, until he put the pipes on him, and then the screeching of the ganders and geese began.

"Leave my sight, you thief," said the priest.

But nothing would do the piper till he would put the old pipes on him to show the priest that his story was true.

He buckled on the old pipes, and he played melodious music, and from that day till the day of his death, there was never a piper in the county Galway was as good as he was (397: p.95-97).

Давным-давно жил в Данморе, что в графстве Голуэй, один придурковатый паренёк. Он страсть как любил музыку, а выучить больше одной песенки так и не сумел. Песенка эта называлась «Чёрный бродяга». Разные господа часто приглашали его для увеселения, и он получал за это немалые деньги.

Как-то раз поздно вечером волынщик этот возвращался из дома, где происходили танцы. Он был порядком навеселе. Поравнявшись с мостиком, от которого было рукой подать до материнского дома, он нажал на свою волынку и заиграл «Чёрного бродягу».

Тут сзади к нему подкрался пак и перебросил его к себе на спину. У пака были длинные рога, и волынщик крепко ухватился за них.

— Сгинь, гнусная скотина! — крикнул он. — Отпусти меня домой! У меня в кармане десятипенсовик для моей матушки. Ей нужен нюхательный табак.

— Наплевать мне на твою мать, — сказал пак. — Держись лучше! Если упадёшь, свернёшь себе шею и загубишь свою волынку. — А потом добавил: — Сыграй-ка мне «Шан Ван Вохт»!

— Но я не умею, — отвечал волынщик.

— Не важно, умеешь или нет, — говорит пак, — начинай, и я тебя научу.

Волынщик задул в свою волынку, и такая мелодия у него получилась, что он и сам удивился:

— Ей-богу, ты замечательный учитель музыки! Ну, а куда ты меня тащишь, скажи?

— Сегодня ночью на вершине Скалы Патрика в доме банши большое торжество, — говорит пак. — Вот я туда тебя и несу, чтоб ты нам поиграл. И поверь моему слову, тебе неплохо заплатят за труды!

— Вот здорово! Значит, ты избавишь меня от путешествия, — сказал волынщик. — А то, видишь ли, отец Уильям наложил на меня епитимью: велел совершить паломничество к Скале Патрика, потому что на последний Мартынов день я стащил у него белого гусака.

Пак стрелой пронёс его над холмами, болотами и оврагами, пока не достиг вершины Скалы Патрика. Тут он трижды топнул ногой, тотчас растворилась огромная дверь, и они вместе прошли в великолепную комнату.

Посреди комнаты волынщик увидел золотой стол, вокруг которого сидело чуть ли не сто старух-банши. Они все разом поднялись и произнесли:

— Сто тысяч приветствий Ноябрьскому Паку! Кого это ты с собой привёл?

— Лучшего волынщика во всей Ирландии, — ответил пак.

Одна банши топнула ногой, тотчас в боковой стенке открылась дверь, и волынщик увидел… Кого бы вы думали? Да того самого белого гусака, которого он стащил у отца Уильяма.

— Но ей-богу же, — воскликнул волынщик, — мы с моей матушкой до последней косточки обглодали этого гуся! Только одно крылышко я дал Рыжей Мэри. Она-то и сказала пастору, что это я украл гуся.

Гусак прибрал со стола, а пак сказал:

— Сыграй-ка этим дамам!

Волынщик начал играть, и банши пошли танцевать. Они отплясывали, пока у них не подкосились ноги. Тогда пак сказал, что нужно заплатить музыканту, и каждая банши вытащила по золотому и вручила волынщику.

— Клянусь зубом святого Патрика, — сказал волынщик, — теперь я богат, точно сын лорда!

— Следуй за мной, — сказал пак, — я отнесу тебя домой.

И они тут же вышли. Только волынщик приготовился усесться верхом на пака, как к нему подошёл белый гусак и подал ему новую волынку.

Пак быстренько донёс волынщика до Данмора и сбросил его возле мостика. Он велел ему сразу отправляться домой и на прощанье сказал:

— Теперь у тебя есть две вещи, которых не было прежде, — это разум и музыка.

Волынщик дошёл до материнского дома и постучался в дверь со словами:

— А ну, впусти-ка меня! Я теперь разбогател, словно лорд, и стал лучшим волынщиком во всей Ирландии!

— Ты просто пьян, — сказала мать.

— Да нет же, — говорит волынщик, — и капли во рту не было! Когда мать впустила его, он отдал ей все золотые монеты и сказал:

— Погоди ещё! Послушай, как я теперь играю.

И он задул в новую волынку, но вместо музыки у него получилось, будто все гусыни и гусаки Ирландии принялись гоготать разом. Он разбудил соседей, и те принялись потешаться над ним, пока он не взялся за свою старую волынку и не исполнил им мелодичную песенку. А потом он рассказал им, что с ним приключилось в эту ночь.

На другое утро мать пошла полюбоваться на золотые монеты, однако на их месте она увидела лишь сухие листья, и больше ничего.

Волынщик отправился к пастору и рассказал ему всю историю, но пастор ни одному слову его не захотел верить, пока он не взялся за новую волынку, из которой полилось гоготанье гусаков и гусынь.

— Прочь с глаз моих, воришка! — возопил пастор.

Но волынщик и с места не сдвинулся. Он приложил к губам свою старую волынку — чтобы доказать пастору, что он рассказал ему чистую правду.

С тех пор он всегда брал только старую волынку и исполнял на ней мелодичные песенки, и до самой его смерти не было в целом графстве Голуэй лучшего волынщика, чем он (514: с.171-173; 1438: с.157-160).

In the old times, there was a half fool living in Dunmore, in the county Galway, and although he was excessively fond of music, he was unable to learn more than one tune, and that was the "Black Rogue." He used to get a good deal of money from the gentlemen, for they used to get sport out of him.

One night the piper was coming home from a house where there had been a dance, and he half drunk. When he came to a little bridge that was up by his mother's house, he squeezed the pipes on, and began playing the "Black Rogue" (an rógaire dubh).

The Púca came behind him, and flung him up on his own back. There were long horns on the Púca, and the piper got a good grip of them, and then he said —

"Destruction on you, you nasty beast, let me home. I have a ten-penny piece in my pocket for my mother, and she wants snuff."

"Never mind your mother," said the Púca, "but keep your hold. If you fall, you will break your neck and your pipes." Then the Púca said to him, "Play up for me the 'Shan Van Vocht' (an t-seann-bhean bhocht)."

"I don't know it," said the piper.

"Never mind whether you do or you don't," said the Púca. "Play up, and I'll make you know."

The piper put wind in his bag, and he played such music as made himself wonder.

"Upon my word, you're a fine music-master," says the piper then; "but tell me where you're for bringing me."

"There's a great feast in the house of the Banshee, on the top of Croagh Patric tonight," says the Púca, "and I'm for bringing you there to play music, and, take my word, you'll get the price of your trouble."

"By my word, you'll save me a journey, then," says the piper, "for Father William put a journey to Croagh Patric on me, because I stole the white gander from him last Martinmas."

The Púca rushed him across hills and bogs and rough places, till he brought him to the top of Croagh Patric. Then the Púca struck three blows with his foot, and a great door opened, and they passed in together, into a fine room.

The piper saw a golden table in the middle of the room, and hundreds of old women (cailleacha) sitting round about it. The old woman rose up, and said, "A hundred thousand welcomes to you, you Púca of November (na Samhna). Who is this you have brought with you?"

"The best piper in Ireland," says the Púca.

One of the old women struck a blow on the ground, and a door opened in the side of the wall, and what should the piper see coming out but the white gander which he had stolen from Father William.

"By my conscience, then," says the piper, "myself and my mother ate every taste of that gander, only one wing, and I gave that to Moy-rua (Red Mary), and it's she told the priest I stole his gander."

The gander cleaned the table, and carried it away, and the Púca said, "Play up music for these ladies."

The piper played up, and the old women began dancing, and they were dancing till they were tired. Then the Púca said to pay the piper, and every old woman drew out a gold piece, and gave it to him.

"By the tooth of Patric," said he, "I'm as rich as the son of a lord."

"Come with me," says the Púca, "and I'll bring you home."

They went out then, and just as he was going to ride on the Púca, the gander came up to him, and gave him a new set of pipes. The Púca was not long until he brought him to Dunmore, and he threw the piper off at the little bridge, and then he told him to go home, and says to him, "You have two things now that you never had before — you have sense and music (ciall agus ceól).

The piper went home, and he knocked at his mother's door, saying, "Let me in, I'm as rich as a lord, and I'm the best piper in Ireland."

"You're drunk," said the mother.

"No, indeed," says the piper, "I haven't drunk a drop."

The mother let him in, and he gave her the gold pieces, and, "Wait now," says he, "till you hear the music, I'll play."

He buckled on the pipes, but instead of music, there came a sound as if all the geese and ganders in Ireland were screeching together. He awakened the neighbours and they all were mocking him, until he put on the old pipes, and then he played melodious music for them; and after that he told them all he had gone through that night.

The next morning, when his mother went to look at the gold pieces, there was nothing there but the leaves of a plant.

The piper went to the priest, and told him his story, but the priest would not believe a word from him, until he put the pipes on him, and then the screeching of the ganders and geese began.

"Leave my sight, you thief," said the priest.

But nothing would do the piper till he would put the old pipes on him to show the priest that his story was true.

He buckled on the old pipes, and he played melodious music, and from that day till the day of his death, there was never a piper in the county Galway was as good as he was (397: p.95-97).

Давным-давно жил в Данморе, что в графстве Голуэй, один придурковатый паренёк. Он страсть как любил музыку, а выучить больше одной песенки так и не сумел. Песенка эта называлась «Чёрный бродяга». Разные господа часто приглашали его для увеселения, и он получал за это немалые деньги.

Как-то раз поздно вечером волынщик этот возвращался из дома, где происходили танцы. Он был порядком навеселе. Поравнявшись с мостиком, от которого было рукой подать до материнского дома, он нажал на свою волынку и заиграл «Чёрного бродягу».

Тут сзади к нему подкрался пак и перебросил его к себе на спину. У пака были длинные рога, и волынщик крепко ухватился за них.

— Сгинь, гнусная скотина! — крикнул он. — Отпусти меня домой! У меня в кармане десятипенсовик для моей матушки. Ей нужен нюхательный табак.

— Наплевать мне на твою мать, — сказал пак. — Держись лучше! Если упадёшь, свернёшь себе шею и загубишь свою волынку. — А потом добавил: — Сыграй-ка мне «Шан Ван Вохт»!

— Но я не умею, — отвечал волынщик.

— Не важно, умеешь или нет, — говорит пак, — начинай, и я тебя научу.

Волынщик задул в свою волынку, и такая мелодия у него получилась, что он и сам удивился:

— Ей-богу, ты замечательный учитель музыки! Ну, а куда ты меня тащишь, скажи?

— Сегодня ночью на вершине Скалы Патрика в доме банши большое торжество, — говорит пак. — Вот я туда тебя и несу, чтоб ты нам поиграл. И поверь моему слову, тебе неплохо заплатят за труды!

— Вот здорово! Значит, ты избавишь меня от путешествия, — сказал волынщик. — А то, видишь ли, отец Уильям наложил на меня епитимью: велел совершить паломничество к Скале Патрика, потому что на последний Мартынов день я стащил у него белого гусака.

Пак стрелой пронёс его над холмами, болотами и оврагами, пока не достиг вершины Скалы Патрика. Тут он трижды топнул ногой, тотчас растворилась огромная дверь, и они вместе прошли в великолепную комнату.

Посреди комнаты волынщик увидел золотой стол, вокруг которого сидело чуть ли не сто старух-банши. Они все разом поднялись и произнесли:

— Сто тысяч приветствий Ноябрьскому Паку! Кого это ты с собой привёл?

— Лучшего волынщика во всей Ирландии, — ответил пак.

Одна банши топнула ногой, тотчас в боковой стенке открылась дверь, и волынщик увидел… Кого бы вы думали? Да того самого белого гусака, которого он стащил у отца Уильяма.

— Но ей-богу же, — воскликнул волынщик, — мы с моей матушкой до последней косточки обглодали этого гуся! Только одно крылышко я дал Рыжей Мэри. Она-то и сказала пастору, что это я украл гуся.

Гусак прибрал со стола, а пак сказал:

— Сыграй-ка этим дамам!

Волынщик начал играть, и банши пошли танцевать. Они отплясывали, пока у них не подкосились ноги. Тогда пак сказал, что нужно заплатить музыканту, и каждая банши вытащила по золотому и вручила волынщику.

— Клянусь зубом святого Патрика, — сказал волынщик, — теперь я богат, точно сын лорда!

— Следуй за мной, — сказал пак, — я отнесу тебя домой.

И они тут же вышли. Только волынщик приготовился усесться верхом на пака, как к нему подошёл белый гусак и подал ему новую волынку.

Пак быстренько донёс волынщика до Данмора и сбросил его возле мостика. Он велел ему сразу отправляться домой и на прощанье сказал:

— Теперь у тебя есть две вещи, которых не было прежде, — это разум и музыка.

Волынщик дошёл до материнского дома и постучался в дверь со словами:

— А ну, впусти-ка меня! Я теперь разбогател, словно лорд, и стал лучшим волынщиком во всей Ирландии!

— Ты просто пьян, — сказала мать.

— Да нет же, — говорит волынщик, — и капли во рту не было! Когда мать впустила его, он отдал ей все золотые монеты и сказал:

— Погоди ещё! Послушай, как я теперь играю.

И он задул в новую волынку, но вместо музыки у него получилось, будто все гусыни и гусаки Ирландии принялись гоготать разом. Он разбудил соседей, и те принялись потешаться над ним, пока он не взялся за свою старую волынку и не исполнил им мелодичную песенку. А потом он рассказал им, что с ним приключилось в эту ночь.

На другое утро мать пошла полюбоваться на золотые монеты, однако на их месте она увидела лишь сухие листья, и больше ничего.

Волынщик отправился к пастору и рассказал ему всю историю, но пастор ни одному слову его не захотел верить, пока он не взялся за новую волынку, из которой полилось гоготанье гусаков и гусынь.

— Прочь с глаз моих, воришка! — возопил пастор.

Но волынщик и с места не сдвинулся. Он приложил к губам свою старую волынку — чтобы доказать пастору, что он рассказал ему чистую правду.

С тех пор он всегда брал только старую волынку и исполнял на ней мелодичные песенки, и до самой его смерти не было в целом графстве Голуэй лучшего волынщика, чем он (514: с.171-173; 1438: с.157-160).


Банши — в кельтском (прежде всего ирландском) фольклоре женщина-призрак, явление или крик (стоны) которой предвещает смерть

Пак — в английском фольклоре самый известный из хобгоблинов, сродни брауни или финодири

Фука — вредная ирландская разновидность пака, боуги, или оборотня, нередко отождествляемая с самим дьяволом

 

Перевод с английского Натальи Шерешевской.

Английски текст в собрании Уильяма Батлера Йейтса приводится в переводе с ирландского по книге Дугласа Хайда "Leabhar Sgeulaigheachta".

English text from "Fairy and Folk Tales of the Irish Peasantry" by W.B.Yeats. Translated literally from the Irish of the Leabhar Sgeulaigheachta by Douglas Hyde.


Культурно-географическая классификация существ: Культурна-геаграфічная класіфікацыя істот: Kulturalno-geograficzna klasyfikacja istot: Культурно-географічна класифікація істот: Cultural and geographical classification of creatures:

Comments

Отправить комментарий

The content of this field is kept private and will not be shown publicly.
CAPTCHA
Пожалуйста, введите слова, показанные на картинке ниже. Это необходимо для того, чтобы выяснить, являетесь ли Вы человеком или представляете из себя спам-бота. Спасибо.
5 + 2 =
Решите эту простую математическую задачу и введите результат. То есть для 1+3, введите 4.

Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарии. Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь. Only registered users can post a new comment. Please login or register. Only registered users can post a new comment. Please login or register.