Валькирии — в скандинавской мифологии воинственные девы, подчиненные Одину и участвующие в распределении побед и смертей в битвах.

...девы в шлемах

с просторов небесных

мчались в кольчугах,

обрызганных кровью,

свет излучали

копья валькирий.

"Первая песнь о Хельги Убийце Хундинга", ст.15 (532: с.81)

Эти красавицы были сродни норнам. Только норны определяли судьбу мира и богов, а валькирии — каждого конкретного человека, точнее, воина в битве. Образно выражаясь, "из костей и кишок" валькирии ткали будущее каждой битвы. Вот какие висы были вложены в уста валькириям в Саге о Ньяле:

Сага о Ньяле (Njáls saga).
Стихи в переводе О.А.Смирницкой и А.И.Корсуна (533: Том 2)

Заранее определив исход сражения, валькирии кружили над полем битвы в облике дев-лебедей или всадниц, скачущих на конях-облаках. Из грив коней-облаков валькирий капала на землю оплодотворяющая роса, а от их мечей исходил свет (*). Да, во время самого кровавого действа валькирии витали над полем битвы и забирали с окровавленной земли (вариант — палубы драккара) отважных воинов (эйнхериев). Забирали их не просто куда-то, но уносили в Валхаллу^*. Там валькирии прислуживали умершим героям — подносили им питье, следили за посудой и чашами (2: с.113):

Христ и Мист

пусть рог мне подносят,

Скеггьёльд и Скёгуль,

Хильд и Труд,

Хлёкк и Херфьётур,

Гейр и Гейрёлуль,

Рандгрид и Радгрид

и Регинлейв тоже

цедят пиво эйнхериям.

"Речи Гримнира", ст.36 (532: с.42-43)

Впрочем, учитывая транскультурные параллели, скорее всего и иные услуги эйнхериям валькирии тоже оказывали. По крайней мере, в поздней, романтизированной традиции. Изначально же, в древности, валькирии видимо представляли собой некий обобщенный недифференцированный образ, который как бы особо не делился на "персоны" (типа индуистских апсар, южнославянских вил или древнегреческих нимф). Дочери Одина, полубогини, кровавые ангелы сражений, несущие на кончиках своих копий победу и смерть...

Ринулись с неба

валькирии в шлемах

князю на помощь,

бой разгорался...

"Первая песнь о Хельги Убийце Хундинга", ст.53 (532: с.85)

В поздних скандинавских мифах образ валькирий романтизировался и они превратились в натуральных нордических красавиц с ослепительно яркими голубыми глазами и длинными светлыми волосами (*). Как достойные пары павшим героям, одеты валькирии были соответственно: обычно в доспехи (возможен облегченный вариант), в руках — мечи или копья, а на голове шлем, украшенный рогами либо птичьими крыльями. От блеска их доспехов, согласно поверьям, на небе и возникает северное сияние (**).

Романтизация образа привела к тому, что валькирии стали более самостоятельными персонажами, способными противостоять даже воле Одина — этакие полуавтономные фигуры сверхъестественных женщин, способных до умопомрачения влюбиться в земных героев. Так, в частности, произошло с Сигрдривой, которую Один наказал и погрузил в сон (она больше не будет участвовать в битвах и выйдет замуж) за то, что она его ослушалась и в поединке между конунгами дала победу не Хьяльм-Гуннару (которому Один обещал победу), а Агнару. Кроме того, изменилась природа валькирий. Она стали более двойственной что ли: валькирии перестали быть отпрысками Одина и обзавелись человеческой природой:

"Одного конунга звали Эйлими. У него была дочь Свава. Она была валькирией и носилась по небу и по морю. Она дала Хельги имя и часто потом защищала его в битвах".

"Песня о Хельги сыне Хьёрварда", ст.10 (532: с.88)

Валькирии рождались в человеческих семьях (обычно, правда, знатного происхождения), влюблялись в человеческих героев, рожали человеческих детей... Однако божественная часть их природы никуда не девалась — они по-прежнему были способны превращаться в лебедей и не могли полностью отказаться от битв:

"Жили три брата — сыновья конунга финнов, — одного звали Слягфид, другого Эгиль, третьего Вёлунд. Они ходили на лыжах и охотились. Пришли они в Ульвдалир^* и построили себе дом. Есть там озеро, зовется оно Ульвсъяр^*. Рано утром увидели они на берегу озера трех женщин, которые пряли лен, а около них лежали их лебяжьи одежды, — это были валькирии. Две из них были дочери конунга Хлёдвера: Хладгуд Лебяжьебелая и Хервёр Чудесная, а третья была Эльрун, дочь Кьяра из Валлянда. Братья увели их с собой, Эгиль взял в жены Эльрун, Слягфид — Лебяжьебелую, а Вёлунд — Чудесную. Так они прожили семь зим. Потом валькирии умчались в битвы и не возвратились. Тогда Эгиль отправился искать Эльрун, Слагфид пошел на поиски Лебяжьебелой. А Вёлунд остался в Ульвдалире."

"Песнь о Вёлюнде" (532: с.75)

Из всех лебединых дев, коими богата мировая мифология, романтизированным валькириям повезло (если можно так сказать) больше всех прочих птиц-оборотней. Популярность их сегодня не знает границ: и в музыке (от Вагнера до "Арии"), и в литературе (от Терри Пратчетта до Марии Семеновой), а уж про компьютерные игры вообще можно не говорить... И даже ариософские аллюзии, которыми валькирий пытался начинить Третий рейх (*), этим девам не помеха.