Демонические существа женского пола в киргизском фольклоре. Могут описываться в том числе как обнажённые женщины с огромными грудями, свисающими до пояса, которые они закидывают на спину, когда бегут. Могут появляться и в одежде, при этом одежда оказывается вполне обычной для самих людей.

Как и у многих демонов женского пола в фольклоре разных народов, роль кульдыргыш — завлекать и губить. В одной из киргизских историй, записанных Миропиевым в XIX столетии, юноша, возвращаяясь домой в свой аул, слышит песни девушек. Поехав на голоса, он встречает девушек, которые приглашают его к своей стоянке. Спасает его только лошадь, которая отказывается подходить к шатрам, и тогда юноше приходит в голову, что девушки "джинны или дьяволы" и он убегает, слыша вдогонку крики девушек, что если бы он попался им в руки, то не ушёл бы домой (907: с.39-40).

Огромная, свисающая грудь, как черта, очень характерна для женских образов славянской демонологии. Она встречается у целого ряда существ, например, русалок, карпатских богинек, словацких гыргалиц и прочих. Эта же характеристика присутствует и в фольклоре тюркских народов. В турецких сказках этой чертой наделяются женщины-дэвы:

Дэвы тоже потеряли над человеком силу. О них часто рассказывается в османских сказках. Безобразные, с грудями, перекинутыми через плечи, они занимают большие дороги; но герой знает, как с ними обходиться. Он сосет молоко из их грудей, и таким символическим образом между ними устанавливается родство: женщина дэв волей-неволей должна уже помогать своему названому сыну.

Гордлевский В.А. "Из османской демонологии" (723: с.300-301)

Огромная грудь в качесте отличительной и характерной черты встречается у албасты в киргизском фольклоре, у шурале среди казанских татар (477: с.218-219).

Само имя "кульдыргыш" значит "заставляющая смеяться", что тоже находит параллели с русалками, которые часто защекочивают человека до смерти. Даже одно из их названий в украинском фольклоре — "лоскотниця", подчёркивает эту особенность как главную.

В ещё одном любопытном рассказе, записанном Миропиевым, кульдыргыш не завлекают, а сами тянутся к людям, а особенно к огню. Их неспособность зажечь огонь, впрочем, не универсальная черта, так как в прошлой истории, вернувшись на следующий день на место, откуда он вчера убежал от девушек-кульдыргыш, юноша находит следы костров и убеждается в том, что всё ему не привиделось (907: с.40). Но тяга к огню и неспособность зажечь его может быть воспринята как невозможность сверхъестественных существ выполнять обычные и простые операции, а кроме того указывать на то, что огонь почти универсально считался очистительным средством, его боялись потусторонние существа и не умели его добывать.

Пишу со слов одной старухи. Эта старуха, когда была девицей, предводительствуя однажды перекочёвкой, увидала в густом лесу двух нагих девиц, у которых груди, закинутые назад, спускались до поясниц. Когда она увидала их, то, схватив крепко свою нагайку, погналась с криком за ними. Эти девицы, забросив груди на спину, бросились бежать от неё. Предвидя, что не догонит из, она остановилась. Вечером аул этой девицы остановился на ночлег в этом лесу. Когда ночью она легла на свою постель, то спустя несколько времени вокруг очага собралось несколько душ, которые шумели и не могли зажечь огня. Присмотревшись хорошенько, она признала в них виденных ею днём двух девиц. Когда она, взяв в руки нагайку и замахнувшись ею, спросила их: «что вы здесь делаете?» тогда эти девицы убежали. На другой день она рассказала об этом отцу своему. Отец услышав это, сильно испугался и сказал: «наверное, это были кульдыргыш»; на следующий день ночью он лёг спать с саблей. Когда настала полночь, вчерашние девицы вошли в юрту и начали толпиться вокруг очага; они собирали дрова, чтобы зажечь огонь, как вдруг в это время отец девицы кинулся с саблей, чтобы отрубить им головы, но они убежали. После этого он засветил огонь, нашёл ичиги^* одной из них и спрятал их в сундук. На другой день ночью вышеупомянутые девицы, пришедши опять, начали просить ичиги и этим беспокоили спящих. Этой просьбой они так надоели, что отец прогнал их саблей. Так эти девицы не давали покоя ни днём, ни ночью, грозя: «отдай наши ичиги; если ты не отдашь их, мы сделаем тебе какое-нибудь зло; ты сам ведь знаешь, какой вред мы можем сделать тебе; если мы раза два заставим посмеяться тебя до смерти, тогда и узнаешь что с тобой будет». Наконец девицы украли ичиги и ушли, не причинив никакого вреда.

Рассказ Иш-Мухаммеда Букина // Миропиев М. "Демонологические рассказы киргизов" (907: с.40-41)