В буддистских и синтаистских традициях Китая, а затем и Японии, могущественные духи гор и лесов, некий аналог европейского гоблина или лешего. Первоначально изображался как крылатая лисособака (Тяньгоу — "Небесная собака"), но довольно быстро обрёл более человеческий облик с птичьими признаками — клювом (длинным носом) и крыльями. Карасу (Karasu), разновидность тэнгу, изображался как злое подобное вороне существо с телом человека, крючковатым лицом, маленькой головой, размашистыми крыльями и тяжелыми когтями. В наиболее поздних источниках тэнгу "выступает с облике мужчины огромного роста с красным лицом, длинным носом, с крыльями (в волшебной сказке летает с помощью взмахов чудесного веера), в одежде горного отшельника (ямабуси)" (2), в паре гетов (традиционной японской обуви и деревяннх досочек) и в маленькой монашеской шапке.

Тэнгу приписывают экстраординарные физические способности и навыки владения холодным оружием. Они иногда служат наставниками в искусстве войны и стратегии людям, которых считают достойными. Также благородные тэнгу выступают защитниками святых людей и храмов. Однако существуют легенды, в который тэнгу — это злобные насмешливые существа, стремящиеся всякий раз навредить людям. Это жестокие обманщики, вызывающие пожары, подстрекающие к войнам, а также похищающие маленьких детей и драконов.

По одной версии все тэнгу живут в отдельных колониях под предводительством одного лидера; по другой — тэнгу является отшельником, и "любит селиться в старых деревьях с искривленными стволами. В одной из легенд конца XIX века люди, срубившие сосну тэнгу, умерли. Тэнгу любит чистоту, не терпит приближения людей, морочит путников в горах, лесорубов, пугает их громовым хохотом или изображает треск срубленных деревьев" (2). Кроме того тэнгу терпеть не могут высокомерия, предубеждения и тщеславия, особенно когда речь идет о буддистских священниках и самураях. Так к концу эпохи Камакура^* тэнгу становится главным в литературе средством для критики и уличения греховности духовенства, защитником Дхармы (законов буддизма). "По народным поверьям, после смерти в тэнгу может превратиться гордец или человек, не избавившийся при жизни от злобы" (2), не познавший истины священник или лжец, использующий орудия веры в своих целях.

Вера в тэнгу была настолько сильна, что даже в 1860 году правительство Японии отправляло им официальное прошение освободить провинции, через которые проезжал сёгун.