Практически все деревья с древнейших времен имеют сакральные ассоциации, но некоторые деревья более священны, чем другие. Существует магическая триада Дуба, Ясеня и Терна. Существуют также плодовые деревья, особенно Яблоня и Орешник; нельзя забывать про Рябину, Падуб и Иву, Бузину и Ольху. Некоторым деревьям приписывается собственная волшебная сущность, другие же более известны как пристанище эльфов или духов.

Большинство людей при упоминании о священном дереве первым делом вспомнит Дуб, которому поклонялись друиды, и он достаточно представителен сам по себе, хотя всякому известен стишок:

Старый дуб —

Эльфов сруб,

и про многие дубняки говорят, что в них живут злые дубовики.

У Боярышника есть свои собственные черты, но в первую очередь он известен, как священное дерево эльфов или дерево, населяемое ими. Это особенно относится к деревьям, одиноко растущим возле эльфийских холмов или к хороводу из трех и более боярышников. Считалось, что белый цвет боярышника приносит в дом смерть, и хотя в первомайское утро им обносили дома, вешали его потом снаружи, за дверью.

Рут Тонг записала в Сомерсете песню, чей припев отображает популярные поверья относительно трех различных пород деревьев:

Вязы в печали,

В гневе дубы,

Ивы в метаньях —

От твоих опозданий^*.

Вероятно, из-за подверженности вязов болезням, считалось, что если срубить один вяз, то вяз, стоящий по соседству с ним, зачахнет и умрет с горя. В то же время дубы, в соответствии с их древним божественным статусом, яростно сопротивлялись вырубке, и дубовая поросль, появляющаяся на корнях вырубленной дубравы, считалась зловредной и опасной для поздних путников — особенно, если это была пролеска.

Ивы были еще зловреднее, так как имели привычку темной ночью выкапываться корнями из земли и преследовать одинокого путника, бормоча неразборчивые угрозы. Толкиен сохранил эту народную традицию в людоедском поведении своего Старого Вяза.

Вуд-Мартин в «Следах древних верований в Ирландии» уделяет некоторое внимание поверьям, связанным с деревьями. В частности, говоря о священном ясене, он упоминает ясень, стоявший в приходе Кленор в графстве Корк, чьи ветви никогда не обрубали, несмотря на то, что округа была чрезвычайно бедна топливом, и другой — в Боррисокейне — старое Колокольное Дерево, посвященное первомайским обрядам, про которое говорили, что если кто сожжет хоть щепку от него в своем очаге, у того сгорит весь дом.

Такую судьбу навлек на себя крестьянин, попытавшийся срубить ветку со священной бузины, растущей над источником некоего святого. Он пытался сделать это трижды: дважды ему приходилось остановиться, потому что он видел свой дом в огне, но тревога оказывалась ложной. На третий раз он решил, что видения его не остановят, и принес-таки срубленную ветку домой, но хижина его, как оказалось, сгорела дотла. А ведь его предупреждали. По поводу бузины существует две точки зрения. Она была священным деревом, как это можно увидеть в «Бузинной матушке» Ганса-Христиана Андерсена. Также и в Линкольншире считается обязательным спрашивать разрешения у дерева прежде, чем срубить с него ветку. Формула для этого использовалась следующая: «Старушка, дай мне твоего дерева, а я дам своего, когда стану деревом» («Сельский фольклор», Т.V, с.21). Бузинный цвет и ягоды ценились в виноделии, само дерево давало защиту от мух, и считалось также, что добрые эльфы укрываются под ней от ведьм и злых духов. С другой стороны, в Оксфордшире и Срединных графствах во многих бузинных деревьях подозревали превратившихся ведьм, и считалось, что это дерево кровоточит на срезе. Ведьма Роллрайтских Камней согласно популярной легенде превратилась в бузину.

Д.А.МакМанус в «Срединном Царстве», книге, разъясняющей сравнительно современные эльфийские поверья в Ирландии, отводит отдельную главу волшебным деревьям и приводит множество примеров наказаний, обрушившихся на людей, которые срубали священные терновые деревья. Он считает, что в одних деревьях водились эльфы, а в других — демоны, и приводит пример отдельно стоящей группы деревьев, двух тернов и бузины, в которых водились три злых духа. Он пишет также, что если дуб, ясень и терн росли рядом друг с другом, то пучок их трех их веточек, перевязанный красной нитью, считался защитой от духов ночи.

В Англии ясень служил защитой от проказливых духов, в Шотландии же горный ясень, рябина, считался еще более могущественным, вероятно, из-за своих красных ягод:

Рябина, янтарь и красный шнурок

Ведьму заставят бежать со всех ног,

гласит старинная поговорка. Красный цвет всегда был цветом жизни и власти. Усыпанному ягодами падубу приписывалась благая сила. С другой стороны, голый падуб — падуб, цветущий только мужскими цветками — считался злым и опасным.

Два плодовых дерева, яблоня и орешник, обладают особыми магическими свойствами. Орехи были источником мудрости и плодородия, а яблоки — силы и молодости. С каждым из этих деревьев была связана определенная опасность. «Бесье дерево» (‘ymp-tree’) — привитая яблоня — состояло под эльфийским покровительством, и человека, заснувшего под ней, могли, как сэра Ланцелота, унести феи. Похожая история случилась с королевой Мерудис в средневековой поэме о короле Орфео. Чары плодородия, заключенные в орешнике, могли довести до беды, и говаривали, что в пору сбора орехов по лесам гуляет сам дьявол; «много скорлупок — много колыбелек», гласит сомерсетская пословица, которую цитирует Рут Тонг в «Сельском фольклоре» (Т.VIII). С другой стороны, мясо лосося или форели, питавшихся падающими в воду орехами, наделяло того, кто попробовал хоть кусочек, мудростью. Именно так получил свою мудрость Финн.

МакМанус пишет и о других волшебных деревьях — шотландской ели, березе, колючей сливе, ракитнике (хотя последний — скорее кустарник, чем дерево).

Бук — священное дерево, никак не связанное с эльфами. Считается, что молитва, прочитанная под буком, сразу же достигает Неба. Найти какое-либо другое дерево, никак не связанное с эльфами и волшебством, будет нелегко.

[Мотивы: A2766.1; D950.2; D950.6; D950.10; D950.13; D1385.2.5]